Живая человеческая крепость - [6]

А по следам Набокова - толпа нынешних «стилистов». 

Тут, действительно, угроза и роману как жанру, и чему-то ещё более важному...

Дата: 10.11.04 

От кого: Валентин Курбатов 

Кому: Сергей Яковлев 

...Мне бы не надо сознаваться, что я принял основную мысль романа, но сму­тился художественной растерянностью, а только это действительно так. Текст ослаблен слишком домашней исповедной нотой. Исповедь - есть непременное условие настоящей прозы, но когда она становится «слишком домашней», чита­тель закрывается. Когда меня искушают писать прозу (а время от времени кто-то непременно советует бросить неблагодарный жанр критики и уйти в сочини­тельство), я даже не обсуждаю, потому что слишком знаю эти дорогие страницы русской прозы, которые нельзя написать, не будучи одарённым Господним даром. Силы-то есть, и знание есть, а только куда же от себя-то денешься. Меня часто ругают, что в переписке с Виктором Петровичем я отказал в праве называться великим прозаиком Фёдору Абрамову, и даже Виктора Петровича, который его таковым считал, смутил, так что он тоже поддакнул мне. Меня укорили в этом не далее как неделю назад в Иркутске. А всё-таки я стою на своём. Абрамов прекрас­но знал, «как надо» писать деревенскую прозу (не зря долго работал на кафед­ре советской литературы), но писал её в точном соответствии с требованием нормы. И всё в его прозе верно, а однако поставить её в театре смог только Лев Абрамович Додин. То есть не то что смог, а поставил. А русские режиссёры даже не пытались, потому что бессознательно знали, что там правда, взвешенная на аптечных весах, и им было скучно. И принимали Додина так пылко, потому что это было назывное определение России (и в России, и за пределами) - без тайны, без ужаса молчания, которым только и можно как-то передать наш народ. Это умеет Распутин, это умел Астафьев, и из них хороших спектаклей не получится. Тут я даже развивать ничего не буду, чтобы не прослыть тем, чем не являюсь. А Вы мне действительно после романа стали дороги. И я жалею, что не прочитал его раньше - до встречи. Можно было бы говорить сразу «вперед», минуя «пере­днюю», где мы чаще всего останавливаемся.

Дата: ноябрь 2004 

От кого: Сергей Яковлев 

Кому: Валентин Курбатов 

...Ваш прекрасный очерк «Дом у дороги» торжественно стоит в плане январского номера Родины [7]. Я должен был первым делом написать Вам об этом, но сбился на свои переживания. Простите. 

На что ещё журнал может надеяться? Возм,ожно ли продолжение «музейного» цикла, так удачно Вами начатого для нас? Или портреты, но уже - из других «профессий»? Или, м,ожет быть, что-то из «Подорожника», не вошедшее в книжку [8]? 

Подумайте об этом. Благодаря Вам журнал исправляет свои кривобокость и суту­лость, поэтому я горячо заинтересован в Вас как постоянном авторе «Родины». Мои сотрудники, как можно судить по первым откликам, - тоже. 

И еще: Вы такой один, но в Вашем поле зрения должны быть достойные очеркисты, которые неизвестны мне, а возможно, и вообще в московских журналах. Был бы очень благодарен Вам за подсказку. Всё-таки я не хочу отступаться от собирания современных русских очеркистов, пускай эта затея и кажется на первый взгляд безнадёжной. 

Об Абрамове и Додине так, как Вы, никогда не думал. Всегда ценил обоих (по-разному), а Ваш подход - совершенно для меня фантастический. Но Вы, скорее всего, правы, и с этим придётся свыкнуться. Да писали ли Вы об этом специально (именно о них двоих), излагаете ли вообще публично подобные переворотные идеи? Ведь такое должно бы иметь бешеный успех? 

Что до моих вкусов, для меня современ­ный театр оборвался на еврее Товстоногове. После него всё скучно как повинность. Ещё один «просто» художник (и какой!). 

Спасибо Вам за читательский труд. Сам я читаю медленно и мало и знаю, насколько это тяжело...

Дата: ноябрь 2004 

От кого: Валентин Курбатов 

Кому: Сергей Яковлев 

...Походил три дня по Михай­ловскому. Санитарный месяц. Ни души! Только ветер гудит в вершинах, будто где-то далеко идёт поезд. Поползни деловито переворачивают листву, выискивая зазевавшуюся мелочь. Последние золотые листья на ябло­нях как птенцы перед отлётом. В семь уже темнота непроглядная. Решишься зайти поглубже в парк - дорожки не видать, рискуешь наткнуться на ветки и тотчас вспомнишь, что осенями здесь часты волки - даже в парке. И сразу что-то зашуршит во тьме, запоскрипывает... Нет, лучше обратно - к свету. А он-то как - барин-то. Тоже ведь, наверно, выйдет на минуту на крыльцо и скорее обратно. Тяжело, тоскливо, нестерпимо. Поневоле взвоешь, как подумаешь, что тебе надо тут сидеть и год, и два. 

Про очеркистов для «Родины» ничего сказать не могу. Они вообще куда-то подевались. Немоден сейчас этот жанр - все сразу в прозу бегут. Поговорите с Дмитрием Геннадьевичем Шеваровым. Вы его, верно, не раз читали. Особенно в «Первом сентября». Так нежен и чист, так тонок и бережен, что даже уж и страш­новато - как могла сохраниться такая душа в нынешнее время. Он пишет именно очерки. Позвоните, сошлитесь на меня и встретьтесь - увидите, что за чудо!..

Дата: ноябрь 2004 

От кого: Сергей Яковлев