Житие Григория Хандзители - [9]

XIX. От начала добрые друзья блаженного Григория Феодор и Христофор питали в сердце божественную ревность к построению монастыря. Однако они не открыли отцу Григорию своего намерения, и так отправились тайком в Абхазию; за ними последовал и кое-кто из братии.

Прибыв в Самцхе, божьею волею они взяли себе в ученики сына великого Миреана, азнаура, по имени Арсения, прозванного достойно Арсением великим, впоследствии католикоса Грузии, неувядаемый венец мцхетской церкви. Тогда отрок был мал, около шести лет, и рос в доме отца. Божии люди согласно с намерением Миреана облачили отрока в монашескую одежду и, поклявшись десницею Миреану, сказали: "Учитель наш Григорий – настоятель Хандзты, и если богу угодно, этот будет его учеником вместе с нами, где только мы будем". И они отправились в Абхазию, царь же Абхазии Димитрий почтил их великою почестью и поселил на хорошем месте.

XX. Узнав об уходе Феодора и Христофора, блаженный Григорий очень огорчился и взял с собою четырех братьев: добрый пастырь отправился искать избранных агнцев.

Прибыв в края Картли, волею божьею при поисках своих братьев обрел отрока Ефрема, достойного юношу: в достоинстве видели его, как он достиг полной возмужалости со святостью, в святости стал ацкурским чудотворным епископом, в епископстве дошел до доброй старости, скончался чудесно, и святые его мощи пожалованы были Самцхе для озарения. Этого Ефрема, достойного перед богом, блаженный Григорий взял себе в ученики и изволил ему сказать так: "Когда вернусь из Абхазии, я возьму тебя с собою в Хандзту", и сам направился в Абхазию. Когда он прибыл к властителю, последний встал, пошел навстречу и смиренно приветствовал, так как его объял ужас от благодати его святости и от славы его лица, ибо божьею милостью образ сего блаженного был прославлен, точно лицо пророка Моисея.

После обмена приветствий царь и блаженный Григорий сели. Святой продолжительно молился о нем и украсил его многочисленными благословениями. Царь сказал: "Благословен бог, который привел сюда тебя, святой отец! Но осведомь меня, что за причина, утрудившая тебя приходом сюда". Блаженный отец сказал ему: "О, богочестивый и славный царь, прибыли к тебе святые отцы, мои братья, и ныне находятся в этом царстве. Мой приход – из-за них. Пусть твое властительство велит им явиться к нам". Но царю тяжело было, что искали их, и он сказал: "Не приходили сюда такие монахи, о каких изволит говорить твоя святость". Тогда блаженный отец Григорий рассердился за речь на царя и сказал эму: "Царь, не подвергай меня страданию!

Дай мне моих братьев, прибывших сюда к тебе". И так как от правдивого обличения святого у царя не было возможности что-либо сказать, он велел привести тех братьев. Увидев отца Григория, они припали к его ногам со слезами, но святой поднял их, обласкал с любовью и благодарил Христа за обретение их. И так как братья по природе ожидали святого, их также радовала встреча. Царь сказал блаженному Григорию: "Святой отец, вот исполнилось то, к чему стремилась твоя воля. Да исполнит господь и желание моего сердца, ибо в душу мою запала мысль построить монастырь впервые, так соизволь осмотрим различные местности Абхазии, и где пожелает твоя святость, на том месте построим мы монастырь".

Они обошли места, представлявшиеся удобными для постройки монастыря, но не понравились они святому, и он сказал царю: “ В этой стране нет ни земли, ни воды, чтобы можно было строить монастырь, ибо талант монаха – пост, а на такой земле нельзя поститься от [злокачественных] испарений в убийственный зной". Царь очень огорчился по этому поводу и сказал им: "Несправедливо не уделять ваших благ этой стране".

XXI. Тогда отец Григорий построил монастырь соответственно вере царя и назвал его Убэ, а настоятелем его поставил некоего Илариона, прибывшего из Иерусалима, старца, заслуживавшего доверия: он следовал из Хандзты за Феодором и Христофором, и у него были хорошие книги. Отец Григорий также оставил книги, бывшие с ним.

Властитель же исполнился радости от построения монастыря, сделал много пожертвований на его постройку, подарил отцу Григорию и его друзьям десять тысяч драм и наполнил их всяким добром.

XXII. Когда они собирались сюда в путь, царь Димитрий тщательно расспросил отца Григория о характере кларджетских пустынь, чтобы он осведомил его в каждой черте святых мест. Отец Григорий сказал ему: "Богочестивый царь, если даже чересчур буду многоречив, все равно моему уму не удастся поведать тебе все прелести тех пустынь, почему в них и возник чин монашества, который еще более расцветет и преуспеет в грядущие времена. Однако сообщу малое от многого так – Край с теми пустынями однороден по природе и благорастворён в отношении солнца и воздуха: ни сильная жара, не опаляет края, ни чрезмерный холод не беспокоит его обитателей, и край по чину пребывает в пределах своей природы без сырости и без зноя, постоянно залитый лучами солнца и без грязи, почему, когда бы люди ни ходили, никогда к пяте их ног не пристает грязь.

В крае сколько угодно прекрасной воды и дров на песчаной почве произрастают бесчисленные леса и из нее же бьют в обилии вкусные воды. Богом даровано ему природное веселие; нет в нем дорог, и недоступен он никак для ведущих мирскую жизнь, ибо обиталище их находится на высоких горах Гадо: с одной стороны оно опоясано этими горами, а с другой его обступает, точно непоколебимая ограда, собрание обтекающих горы великих вод Шавшети.