ЖИР. Женщина Ищущая Рациональность - [10]

Масяй поступила, че-то как-то замуж вышла, развелась через несколько месяцев и делала свою блестящую карьеру.

Короче, Масяй была башлей, она была бастыком всех общепитов в Уськамане. У нее хата, волга, ништяки, дома ведра апельсинов и икры. Но она не одинокая карьеристка-начальник. Во всем поддерживает ее верная подруга-жируха Роза Васильевна и их две кошки. Весь дом в фотках этих кошек.

Как-то все привыкли, Масяй и Роза Васильевна, вот они в Крыму, вот они на даче, вот они в Алмате, Масяй, как обычно, с аккордеоном или вещает, и рядом Роза Васильевна, жирная милашка, рядом сидит с рюмкой.

Один эпизод детства. Я сплю, мне в школу. Эти тусят. Я на полу сплю. В какой-то момент открываю глаза и передо мной ноги! Масяй! Знаете, че говорит? «Дорохая Индира Ханди!!!» Бляяя, психотравма на всю жизнь. Че это было? Масяй, аккордеон и Индира Ганди. Я в школу с дерганым глазом пошла в тот день.

Ладно, не про это.

Ну вот! Все привыкли! Масяй и Роза Васильевна бэст фрэндс фо лайф, и чо?

И то! Что Мада выросла и в тысячный раз слушаю истории про Масяй и спрашиваю:

— Это все понятно! Бабака, объясни, почему Масяй и Роза Васильевна жили вместе?

— Они друзья.

— Почему обе замуж на месяц сходили, развелись, и без детей?

— Ну, захотели!

— Ну ладно! Почему Масяй с короткой стрижкой, в брючном костюме, а Роза — милая женственная жируха в цветочках????

— Масяй с характером была же, большой начальник, вот и костюм.

— Бабака, прости Господи, что я это скажу, но я веду к тому, что ты никогда не задумывалась, что Масяй и Роза Васильевна лесбы? Масяй — буч!!

— Хто???

Ладно, я отстала от Бабаки. Я даже не стала объяснять, мало ли, сдохнет еще от шока.

Я пошла других доставать, более продвинутых.

Так че вы хотите? На меня никто не посмотрел как на дуру, никто не смеялся, все сели и задумались! Реально! Всё же сходится!!

Жалко к тому времени, как я доперла то этого, Масяй умерла. Поскользнулась на льду неудачно. Поэтому, тайна об ее ориентации ушла вместе с ней.

Но, даже если и была, то я горжусь, что бабы в моей семье всегда делали, что хотели. Общество-хуёбщество че скажут, уят, похуй ваще! Отрезала волосы, надела брюки и завела себе Розу Васильевну!

Будьте как Масяй! На всех забейте! Сиськи показывать, Фемен, Пусси райот — это не дерзко, это жалко.

Быть бутчем при Хрущеве — вот это круто!! Это — Кяу Фяу!

Не ходила, не ныла: «Я хочу свои права!!! Лала! Меня притесняют!», а взяла, и в наглую их отжала, и никого не спрашивала.

Свидание

Папина жена запрещала нам встречаться без ее присутствия. Она меня долго ненавидела, щас мы, правда, подруги взасос.

Короче, у нас с отцом было тайное место, шашлычка на Розыбакиева, выше Сатпаева, и там мы тайно встречались. В 17.00, каждый четверкь.

Я прихожу в назначенное время в это кафе, там отец, то с гитарой, то с лампочками, то с банками-склянками, то с башмаками, придумывал отмазки, то репетиция, то на базар надо, то обувь починить. И мы сидели, и ели, и молчали, просто друг на друга смотрели, иногда слезу пускали, все так киношно. Я сначала молчала, ну потом это дошло до абсурда, конечно!!! Мы как Штирлиц и жена в кафе «Слон», музыки грустной не хватает, че за херня как обычно??

Короче, я взбесилась, позвонила его жене и призналась в том, что у меня с ее мужем, на секундочку, кровная связь! Она сказала, что против нашего общения без ее присутствия, что он после общения со мной дома революцию закатывает, права качает, что я маленькая противная манипуляторша. Тут я ниче не смогла ответить.

У меня уже сто сценариев для абсурдных короткометражек про мою дебильную жизнь. Шашлычка убогая, там внутрь заходишь и просто двор страшный, отцовские башмаки в пакете, уксус, шашла, лук и слеза по щеке.

А после шашлычки отец два часа руки мыл, потом влажными салфетками вытирался, я говорю:

— Па, ты че?

— Ну, чтоб она не спалила запах шашлыка! Бля мужики — это нечто, конечно.

Сон

Папина жена сделала ремонт в своем поместье и позвала всех на новоселье. Где все башлики живут? Вот, мы поехали в эту жопу: я, Бабака, тети, дяди, братья.

Дом, как дом, огромный.

Подходим, и мне становится плохо. У входа два золотых льва. Я начинаю задыхаться.

Заходим, и все, я умираю просто. Красный бархат, бархат, бархат, везде бархат, золото, скульптуры из пенопласта, колонны из пенопласта, еще один лев. Три, блядь, льва за минуту! Нам раздают тапки и все, экскурсия начинается.

«Это — диван, он стоит три миллиона, это — стол, он стоит четыре миллиона, это — еще один лев, он стоит тыщ миллионов, а это — люстра аномальных размеров, если она упадет, все вокруг сдохнут».

Я молчу и молчу, и мне хуже и хуже.

Все вокруг такое выпуклое, блестящее, золотое, и непонятно, то ли это барокко, то ли это блядовник.

«Внимание! А это рояль!» Я падаю ваще. Гигантский белый рояль!!! Почему люди так любят гигантский белый рояль????

Но я терплю и подавляю.

«А это лестница за миллиард!» Там такая лестница! Я даже не знаю, как описать, у меня словарный запас бедный же, поэтому стояла какая-то хитровыебанная лестница!!!

Я уже начинаю задыхаться. Я когда подавляю смех, у меня начинают течь слезы. Я их вытираю, потому что она че-то начала базарить: «А это…» Замолчала, задумалась и на полном серьезе продолжает: «А это место на стене я решила оставить. Я хочу, чтобы нам с Валиханом написали наши портреты», все, я кончилась. Я начала отекать, я пошла пятнами, я задыхаюсь, у меня сопли потекли. И уже не от смеха, мне правда плохо стало. Все запаниковали. Че случилось? Отек Квинке. Роза быстро побежала, достала супрастин, я выпила. Ходила-ходила, и че-то начало срубать, я поднялась по этой лестнице и легла в комнате для гостей. И вырубилась.