Жили-были-видели… - [21]
Лева Шубин, мой друг и учитель в течение многих лет и один из лучших знатоков Карадага, тоже утверждал, что на Меганоме можно жить; более того, там в скалах есть родник, о чем известно местным рыбакам… Однажды мы с Жоржиком Зозулевичем плыли на рыболовном сейнере из Коктебеля в Судак (рыбаки подвезли нас попутно), и суденышко огибало мыс вплотную к берегу. Среди бурых и желтых выжженных скал Меганома можно было разглядеть одно небольшое пятнышко зелени, говорящее о наличии воды.
Все эти отрывочные сведения некоторое время накапливались, но не были востребованы, пока у нас имелось такое прекрасное убежище, как Карадаг. Но время шло, Коктебель становился модным, в летнее время очень многолюдным курортом. Карадаг же терял постепенно статус заповедника, ослаблялся режим пограничной зоны, и в тихие, чистые, ранее труднодоступные бухты хлынул разномастный поток отдыхающих. Дело дошло до того, что в Сердоликовой бухте был выстроен причал и катер регулярно привозил и выгружал толпы курортников. Пора было линять. Перебазировались в Новый Свет, в чудесную Царскую бухту, но этот райский уголок тоже был под угрозой и уже прогибался под напором враждебной цивилизации. И тут мы вспомнили о Меганоме.
Разведка
В Судаке, в его юго-восточном углу, за речкой, под боком горы Алчак, приютилось странное поселение, известное под названием «Хутор». Довольно далеко от пляжа, магазинов и общепита, с привозной водой в цистернах, оно не привлекало курортников, зато там любили останавливаться небогатые московские и питерские интеллигенты и хиппи. Однажды весной, на майские праздники, мы с другом Жоржем встретились в знакомом доме на Хуторе. Жорж приехал в Судак из Одессы, а я – из Москвы. Целью рандеву был разведывательный поход на Меганом. Предприятие я несколько усложнил, привезя с собой трехлетнюю дочурку Агашу. Милая и гостеприимная хозяйка дома впала в панику, прослышав о нашем плане, и потребовала по крайней мере оставить ребенка на ее попечении, но мы были настроены решительно. Рано утром мы с Жоржем, с Агашкой в рюкзаке за спиной, вышли из дому и направились в сторону Меганома.
До мыса предстояло пройти по Южно-Судакскому шоссе порядка десяти километров. Не обратив внимания на «кирпич», мы бодро шагали по асфальту. Где-то на полпути до Меганома миновали поселок из стандартных домов – видимо, военный городок ракетного гарнизона – вдалеке на холме виднелись какие-то штуки, похожие на зенитные ракеты. Все имело весьма запущенный вид. Особой стражи вокруг не наблюдалось, но мы постарались поскорее миновать опасное местечко.
С Агашкой в рюкзаке.
Вскоре приблизились к отрогам Меганома, шоссе поворачивало влево, в обход горы, а направо, в сторону мыса, уходил небольшой проселок. Где-то в полукилометре от поворота, справа от дороги, на пригорке стоял обветшавший щит с надписью: «Запретная зона. Проход запрещен. Стреляют без предупреждения». Щит явно относился к прошедшим временам, но мы, разумеется, в ту сторону не сунулись, а поспешили дальше по дороге. Она заканчивалась у небольшой закрытой бухты, образованной какими-то странными плоскими плитами и похожей на искусственный водоем. На берегу стояло несколько заброшенных рыбацких строений. Дальше в гору по каменистому склону вдоль нависающего обрыва вела узкая извилистая тропа. Примерно через километр, обходя скальные выступы самых причудливых очертаний, вышли в широкую долину, амфитеатром спускавшуюся к морю. Открылся совершенно лунный пейзаж: долина была уставлена монолитами в форме каменных сосулек, столбов, арок. За долиной тропа спустилась к небольшой, на редкость уютной бухточке с хрустальной водой, с мелко-галечным пляжем, окаймленной скалистыми мысами. В скалах одного из мысов даже нашелся грот, пригодный для обитания. Здесь и решили остановиться. Оставалось найти воду.
Накормили ребенка, перекусили сами. Начал накрапывать дождик, поэтому для послеобеденного сна устроили Агашку в гроте. Умный ребенок сразу уснул, а мы с Жоржиком налегке бодро зашагали дальше. Уже метрах в трехстах от стоянки в каменистой лощине набрели на следы протекавшей здесь временами воды. Поднялись по лощине и в изломе скалы обнаружили пробивающийся между камней родничок в окружении зеленых кустов. Вернулись к биваку довольные, как киты, вскипятили чайку, разбудили Агашку, искупались в прохладной майской воде и направились обратно. Задача найти новое летнее убежище для себя и друзей была решена.
Следующее мое посещение Меганома тоже стало вполне в авантюрным. Опять был май. Назначен рандеву с компанией одесситов в нашей бухте. Я явился вовремя, налегке, только со спальником, без палатки и продуктов – все должны были принести друзья – и расположился привольно, один во всей вселенной, не считая чаек и семейства воронов. Купался в холодной, но приятной воде, грелся на солнышке… День клонился к вечеру. Воспоминания о раннем завтраке в Судаке порядком потускнели, но перспектива поужинать становилась все более призрачной: ребят не видно и вряд ли уже они сегодня появятся. Но духи места явно мне благоволили. Лежу на камушке, рассматриваю прибрежные водоросли и вдруг вижу, как здоровенная рыба – лобан – заплывает на мелководье и болтается тут между камешков. Сбегать на берег, найти большой камень и жахнуть со всей дури по рыбине было делом одной минуты, и вот, вы не поверите – лобан, оглушенный, всплывает в метре от берега! Коробок спичек, перочинный ножик и старая газета – и вскоре я наслаждаюсь прекрасной запеченной рыбой. Хватило и на завтрак, а после полудня явились запоздавшие одесситы – у них произошла какая-то накладка с билетами.
