Жили-были… - [11]
Наконец сегодня утром привезли новый ящик и временно поставили рядом со старым. Вот на него-то и оказался прицеленным объектив Петиной «Смены».
Скучное однообразие плёнки скрашивали четыре кадра. На пятнадцатом кадре из-под приподнятой крышки ящика высовывалась чья-то физиономия. Петя сначала подумал, что это какое-то пятно. Но, разглядев внимательно снимок через лупу, убедился, что из-под крышки действительно выглядывает человек в маске. Человек в маске в середине двадцатого века, в городском дворе?!
Почувствовав, что он на пороге какой-то тайны, Петя стал внимательно разглядывать остальные кадры. Но до самого двадцать пятого снимка на плёнке был увековечен всё тот же ящик. Только на двадцать пятом и на двадцать шестом кадрах возле ящика с задумчивым и даже недоумённым видом стоял с метлой дядя Николай. «Постой, постой, — подумал Петя. — Между этими кадрами прошло полчаса. О чём же это дядя Николай полчаса размышлял у ящика?» Но ответить на данный вопрос Азбукин не смог. Дальше аппарат опять добросовестно фотографировал новый ящик, лишь на самом последнем снимке была запечатлена женщина, высыпавшая в ящик мусор…
Игорь проснулся с мыслью, что его ждёт какое-то важное дело. Он открыл глаза и уставился в потолок, пытаясь припомнить: что же это за дело? «Ох! — вспомнил он. — Надо идти на пост!» Соскочив с кровати, он сделал несколько приседаний и помахал руками — считалось, что Игорь сделал зарядку.
Застилать постель мать ему запрещала. «Разве ты застелешь как следует? Вдруг кто-нибудь зайдёт, а кровать плохо убрана! И не говори, какой ужас!»
Подставив руки под кран, Игорь смочил их, провёл по лицу около носа и вытерся полотенцем. Умывание было завершено, и Игорь побежал на кухню.
Кухня в семье Игоря являлась главным жилым помещением. Здесь мама варила. Здесь завтракали, обедали и ужинали. Уроки Игорь готовил всё на той же кухне, для этой цели у окна стоял небольшой столик. Отец после работы свой досуг проводил тоже у этого стола: читал газеты или перелистывал большие альбомы — он коллекционировал спичечные этикетки. Но у отца редко бывало свободное время — он работал врачом на «Скорой помощи».
Остальные две комнаты обитаемы бывали только в строго определённые часы. «В доме должен быть поря док, — нередко повторяла мама. — Спальни предназначены для сна, гостиная — для гостей! А то что — я убираю, убираю, а вы (имелись в виду Игорь и отец) всё перевернёте вверх дном. Вдруг кто-нибудь зайдёт? И не говорите, какой ужас!» Только из-за того, что «кто-нибудь может зайти», Игорь, покинув утром спальню, больше туда не допускался весь день. О гостиной и говорить нечего: в ней Игорь и отец не бывали неделями и даже больше.
Зато какой там поддерживался порядок! Какая чистота! Редкие гости замирали у дверей гостиной, не решаясь переступить порог. «Вы знаете, — восклицали они в ответ на любезное приглашение хозяйки, — к вам и зайти страшно!» — «Что вы, что вы, проходите, пожалуйста!» — воспринимая восклицания как похвалу, приглашала мать.
Гость или гостья на цыпочках шествовали в комнату и присаживались на краешек стула, покрытого чехлом.
Диван, стоявший в гостиной пятый год, не помнил, чтобы на него кто-нибудь садился после того, как его доставили из магазина. Правда, когда диван привезли, мама мягко опустилась на пружины, чтобы убедиться, достаточно ли он упруг и удобен. После этого на диван сшили белоснежный чехол, обложили его замысловатыми подушечками, и он стоял, отражаясь в трюмо. Диван, наверное, так и думал, что главное его назначение — отражаться в зеркале.
Отец несколько раз предлагал купить телевизор, но неизменно встречал отпор со стороны жены.
— А куда мы его поставим? Ну сам подумай: куда? В гостиную?! Да вы мне там всё затопчете. А вдруг кто-нибудь зайдёт?..
Позавтракав, Игорь достал из своего стола чёрную бумагу и, прорезав в ней отверстия для глаз, соорудил маску. Теперь можно занимать пост.
Наблюдателю повезло: во дворе никого не было, и он со спокойным сердцем подошёл к новенькому ящику, от которого ещё приятно попахивало свежими досками.
Забравшись в ящик, Игорь прежде всего надел маску, а потом стал разыскивать щёлку, чтобы увидеть окно Ивана Васильевича. Щёлка нашлась, но совсем с другой стороны. Вот если бы повернуть ящик, тогда эта щёлка оказалась бы как раз против окна. Что делать? Игорь посидел на корточках и вспомнил, что у него в кармане лежит перочинный ножик. «Вот я и просверлю глазок». Он достал ножик и, выбирая место на стенке ящика, заметил сучок. Игорь постучал по нему рукояткой ножа — сучок зашатался, стукнул изо всей силы — сучок выскочил.
Прильнув к отверстию, Игорь сразу увидел Ивана Васильевича. Высокий, плотный, с пышной чёрной бородой, он стоял у раскрытого окна, разглядывая на свет фотоплёнку.
Мокрая плёнка в руках у Ивана Васильевича рассеяла все сомнения Игоря. И теперь он окончательно решил: Илья прав.
«Посмотрим, посмотрим, что ты ещё будешь делать», — подумал Игорь. Однако ничего особенного увидеть не удалось. Иван Васильевич закрыл окно и больше не показывался. А потом, когда Игорю порядком надоело сидеть и он уже собирался вылезать из ящика, Иван Васильевич неожиданно вышел из подъезда. Остановившись у дверей, он посмотрел на небо, окинул взглядом двор и, как показалось Игорю, особенно внимательно осмотрел ящик, а затем направился к калитке.
Сказка Николая Наволочкина про волшебную ручку из сборника «Приключения Пети Швырялкина».
Повесть-сказка для младшего и среднего школьного возраста о полуднице Акуле. Книга первая.
Увлекательная повесть-сказка для детей младшего и среднего школьного возраста о домашних животных, живущих в каждом дворе. Герои повести "Каникулы кота Егора" решают навестить кота в городе а также разгадывают тайну знакомой коровы.
Сказочная новогодняя история про Петю Башмачкова, Машу, Наташу, Вову и Наймуку, про доброго филина Светофора, Деда-Мороза и Кудыкины горы.
Небольшая повесть для детей младшего школьного возраста о приключении кота Егора в деревне. Через забавные истории, которые происходят с котом, юный читатель знакомится с деревенской жизнью.
Сказка Николая Наволочкина из сборника «Приключения Пети Швырялкина».
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Повесть-воспоминание о школьном советском детстве. Для детей младшего школьного возраста.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.
Как воспитывать девчонок? Как написать самую хитрую шпаргалку или сделать так, чтобы молоко не убежало? И можно ли «укрепить мускулы» всего-навсего при помощи корзинки? Ответы на эти вопросы подскажут читателям герои рассказов Розалии Амусиной — необычайно изобретательные ребята. А ещё они не только горазды на большие выдумки, но и знают, что такое взаимовыручка, самоотверженность, усердие и прилежание… благодаря которым иногда попадают в смешные и курьёзные ситуации!