Жила ли Дева Мария? - [29]

Об этой склянке с молоком в Шартре рассказывают такую историю: сорок четвертый епископ этого города, Фульберт, однажды чувствовал, что как будто огонь жжет его язык. И вот ему явилась приснодева, велела открыть рот и пальцами выдавила из своих грудей целую «волну» превосходного молока, каковое исцелило его язык и сделало даже более здоровым, чем он был раньше.

При этом на щеках Фульберта остались капли молока, их собрали в склянку; так появилось это «сокровище» Шартра.

Шестнадцатую склянку с молоком показывали в аббатстве Эврони утверждали, что молоко это Мария пролила во время бегства в Египет. Эта реликвия была приобретена во время крестовых походов и обогатила монастырь, имевший более сорока тысяч ливров ежегодного дохода (ливр=25 копеек).

Семнадцатую склянку почитали в церкви св. Людовика, в Неаполе, при чем молоко в ней, якобы, делалось жидким во все богородничные праздники, а в остальное время года оставалось творогом.

Иначе происходило дело с восемнадцатою склянкой, в аббатстве Руаймон, где молоко приснодевы весь год оставалось жидким, а на богородничные праздники превращалось в творог.

Но это еще не все.

В двухстах шагах от Вифлеема до сих пор еще существует пещера, цель многих паломничеств. В этой пещере, говорят, богоматерь при кормлении младенца Иисуса пролила несколько капель молока на камень, который от этого сделался мягким и белым. Женщины, у коих не хватает молока в грудях, приходят в пещеру, скребут тот камень, а порошок пьют в вино или отваре, отчего у них, будто бы, тотчас прибывает молоко. Утверждают, что даже, если мужчина почему-либо выпьет этой смеси, у него сосцы разбухнут от молока.

Исследователь Мели, разбирая вопрос о реликвиях молока приснодевы и отмечая приписываемое последнему чудесное свойство увеличивать молоко у кормилиц, доказывает что мы, в большинстве случаев, имеем здесь дело с особым камнем, каковой при растворе дает молочного цвета и вкуса жидкость.

Он же, указав уже отмеченную нами склянку с молоком Марии в Неаполе, называет еще одну (по нашему счету — девятнадцатую), в храме св. Радегонды, в Реймсе, при чем говорит, что такие «молочные» реликвии приснодевы хранятся еще в шестидесяти восьми церквах.

Такое количество мест и склянок с молоком Марии. — а они здесь, конечно, учтены далеко не все, — заставляет думать, вместе с Кальвином, что рясники, действительно, представляли себе богоматерь вроде молочной и дойной коровы. Подобные реликвии хранились или показывались и у нас, на Руси, напр., в некоторых церквах существовали, а, может быть, и теперь существуют иконы, в кои было заделано или вложено это «молоко». Некоторое количество его хранилось также в церк. — археологич. хранилище, при Московском дворце в XVII в.

г. Крови богородицы

Однако, есть еще более скандальные реликвии Марии. Рясники, создавшие целый культ крайней плота Христа и сфабриковавшие больше десятка экземпляров их, не обошли в этом отношении Марию. Что они сделали здесь, предоставим сказать одному верующему:

«Что еще заставило меня презирать священные реликвии, так это то, что в Каталонии, в Жоссе, в Оверни и в других местах я видел грязные тряпки с кровями святой девы».

Присоединим сюда также сообщение Мальвера, что в Эбрахском монастыре, в Франконии, хранилась «частица регул (месячных очищений) блаженной девы Марии».

После всего этого кажется совершенно невинным уже все то, что показывают рясники из вещей Марии, а разыскали они здесь многое.

д. Гребни, чепцы, повязки и покрывала Марии

Так, выше мы обращали внимание на большое количество показываемых верующим волос богоматери. Будем ли мы удивляться тому, что показывают и гребни ее: один — в Риме, в церкви св. Мартина; другой — в Безансоне, в храме Иоанна Великого?

«Из чепчиков Марии, — писал Кальвин, — я знаю только два: один — в Трире, в аббатстве св. Максимина; другой — в Лизио, в Италии. Но мне хотелось бы знать, чтобы сообразили, из какой они материи, и было ли в обычае в те времена в стране иудейской носить чепцы такого фасона; хотелось бы мне, чтобы сравнили их между собою, дабы узнать, в какой мере они похожи друг на друга».

Последнее пожелание Кальвина выполнил Планси, который сообщает, что один такой чепец Марии уничтожили гугеноты в церкви св. чела, в Периге; другой чепец, отмеченный и Кальвином, в Трире, годился женщине ростом в восемь футов; третий чепец хранится среди святынь г. Рагузы и едва налезает на голову десятилетней девочки; четвертый, не похожий ни на один из тех, находится в монастыре, в Эскуриале. Если мы присоединим сюда указанный Кальвином чепец в Лизио, в итоге получим пять, притом разномерных экземпляров.

Для Марии, если бы только она когда-либо существовала в качестве женщины, такое количество чепцов было бы, пожалуй, не очень большим, тем более, что, оказывается, она носила и другие головные уборы.

Так, в свое время некий Антонин Плацентин указывал, что в Иерусалиме хранится лобная повязка Марии. Планси пополняет это сведение указанием, что такие же повязки показываются в Сан-Сальвадоре, в Москве и в Болонье, при чем болонская украшена пятнами крови, якобы, брызнувшей на богоматерь, когда пронзили бок Иисусу.