Жиган - [29]

Жигану досталась шконка на верхнем ярусе неподалеку от зарешеченного окна. Вообще-то блатной, человек в авторитете и уж тем более вор, никогда не станет располагаться в зоне на верхней шконке, на верхотуре.

Но Жиган блатным себя не считал и среди мужиков выделяться не собирался. А спать наверху он привык еще в армии, будучи салабоном. Внизу обычно отдыхали старослужащие – деды.

По опыту пребывания в следственном изоляторе Жиган знал, что в бараке должен быть свой смотрящий. Обычно он занимает угловую шконку.

Угловой барака обычно назначается из числа положенцев законника, который, в свою очередь, является смотрящим зоны. У углового есть и свои бойцы из числа блатных.

Если угловой склонен к гомосексуализму, то в его кодле, кроме бойцов, казачков (посыльных), лошадей (тоже вроде посыльных, но рангом пониже), есть место и пидору. Его всегда можно отличить по внешнему виду – гладкое, пухлое, чисто выбритое лицо, татуировка в виде одной или двух мушек над верхней губой, красная майка или рубашка, специфические росписи на теле, общая опpятность.

Есть на зоне и главный по этой части – главпидор, который обычно принадлежит главвору, смотрящему зоны. Жиган пока не знал, кто смотрит за ИТК-6, но был уверен, что скоро все само собой и выяснится.

Углового и главпидора барака Жиган вычислил мгновенно. Первый лежал на шконке и даже ногой не пошевелил, когда в барак вошли новые зеки. Однако Жиган успел заметить его пристальный, ничего не выпускающий взгляд.

На угловом была обычная, но хорошо подогнанная по фигуре арестантская шаронка, рядом с кроватью стояли не обычные сапоги-прохоря или валенки, а крепкие ботинки на толстой подошве. О привилегированном положении углового в бараке говорили и несколько цветных фотографий обнаженных красоток, которые висели на стене рядом с его головой.

Сейчас в бараке было прохладно. Но Жиган тут же представил себе, как вечером сюда придут несколько десятков человек с промки (промышленной зоны), как душно здесь станет, как повиснет тяжелый запах человеческого пота, перемешанного с табаком, ароматами кирзы, машинного масла и прочих прелестей зоновской жизни.

Блатные из числа тех, что поздоровее, выглядывали среди свежаков осужденных помоложе да посмазливее. «Ясно, что им надо, – подумал Жиган, – шлюх себе ищут».

Он поймал и на себе цепкий взгляд. Только не хватало приглянуться какому-нибудь трубочисту.

Стараясь не обращать внимания на происходящее в бараке, Жиган начал обустраиваться на новом месте. До него донесся голос из угла:

– Глянь-ка, какие мохнорылые прибыли.

– Вон тот пряничек ничего, я бы ему отдался. – Голос явно принадлежал пидору.

– Ты, мастевой, пасть захлопни.

Пидор, которому указали его место, тут же затих.

Не успел Жиган расстелить постель, как в барак снова вошел лейтенант Жуковский и скомандовал:

– Всем на построение!

Блатных это, конечно, не касалось.

Новоприбывшие зеки построились перед бараком, после чего заместитель начальника отряда повел зеков в сопровождении конвоя на промку.

Производство в зоне было нехитрое. Цех, в котором клепали алюминиевые ложки, вилки и миски, пилорамы, пошивочное производство, где шили брезентовые рукавицы, да участок по производству веников и метел.

Впрочем, как выяснилось позже, основная масса зеков была занята на лесоповале, за пределами зоны. Туда ежедневно отправлялись по нескольку бригад.

После экскурсии на промку, которая была соединена с лесоповалом веткой узкоколейной железной дороги, зеков повели в медсанчасть.

«Вообще-то, прежде чем заглядывать в рот и прощупывать ребра, неплохо было бы отправить нас в баньку, – подумал Жиган. – У меня грязь скоро кусками отваливаться начнет».

Замначальника отряда как будто услышал мысли Жигана. Бани на территории ИТК-6, конечно, не было, но в здании больнички был свой собственный душ.

В небольшой душевой комнате с треснувшей кафельной плиткой на полу и выкрашенными в серый цвет стенами одновременно могли мыться не более десятка человек. Жиган попал в число первых, потому что по армейской привычке быстро сбросил одежду и обувь.

Он уже забыл, когда умывался теплой водой в последний раз. С наслаждением подставляя тело упругим горячим струям, он поворачивался из стороны в сторону, фыркал и радовался, как ребенок. Господи, неужели он наконец-то смоет с себя всю эту давнюю грязь?

Бинт на раненой руке, конечно, промок, но рана уже почти зажила и ничем не напоминала о себе. Подставив давно забывшие о бритве щеки потоку оживляющей воды, Жиган неожиданно почувствовал, как кто-то положил ему руку на плечо.

– Спинку помыть не желаешь? – раздался вкрадчивый голос.

Жиган обернулся. Что за черт? Откуда этот здесь оказался?

Рядом с ним стоял здоровенный бугай, которого он видел в бараке среди блатных. Еще там Жигану не понравился этот похабный, наглый, точно ощупывающий взгляд.

Жиган цыркнул водой сквозь зубы.

– Дерни отсюда, пидор вонючий.

В душевой мгновенно воцарилась напряженная тишина. Был слышен только шум падающих на кафельный пол струй воды. Зеки стали отступать в стороны, ожидая начала драки. Жиган уже сжал кулаки, мгновенно прикинув, куда лучше нанести первый удар.