Жестокий мир мужчин - [5]

Отчим тут же вскочил на ноги и бросился на парня. Но Гоша повторил удар, и мужчина снова оказался на полу. Он смотрел изумленно на него, явно еще не до конца веря в то, что только что случилось.

— Еще раз поднимешь на меня или на брата руку, убью, — процедил Гоша и с видом победителя вышел из комнаты.

Больше отчим руку на пасынков не поднимал. А через полгода вообще развелся с матерью и навсегда исчез. Как туман, который был, но испарился без следа. А Гоша вдруг почувствовал уверенность в своих силах, он вдруг понял, что отыскал в жизни некий алгоритм, с помощью которого может одерживать победы.

На следующий год он отбил Наташку у Лешки. И она стала его первой женщиной, тело которой он познал. Но к тому времени она перестала его волновать. Он это сделал для того, чтобы доказать себе и другим свои возможности, что для него нет ничего непреодолимого. Вскоре он ее бросил и больше не интересовался ею никогда.

4.

За неделю Дымов сильно устал. И сейчас хотел только покоя, забраться в такое место, где его никто не достанет до понедельника, где он может хотя бы немного побыть наедине с самим собой. А значит и самим собой.

Именно трудность быть самим собой мучила его с отроческих лет, навивала ощущение своей неполноценности. Сколько себя помнил, он всегда подчинялся сильному, хотя много раз давал себе обещание, что больше этого не допустит. Но неизвестно откуда появлялся новый человек — и покорял его своей воли.

Вот поэтому он и решил однажды построить для себя убежище, о котором не будет знать никто. На участке в шесть соток в забытом богом месте, куда не вела даже нормальная дорога, он воздвиг небольшой, но уютненький домик. И приезжал сюда, как только появлялась такая счастливая возможность.

Как ни странно, но эти мысли пришли к нему очень давно. Тот день он запомнил очень хорошо. Так хорошо, что не забудет его и через много лет. Их двор славился на всю округу тем, что там жили самые отчаянные парни. Про таких говорили, что по ним плачет милиция. Но она вовсе не плакала, а забирала периодически некоторых из них с собой. И не все всегда возвращала обратно.

Верховодил их кампанией парень по прозвищу Ледька. Откуда оно возникло, Игорь не знал, да и особенно не интересовался. Этот Ледька недавно вышел из колонии для малолетних преступников, а потому чувствовал себя местным королем. Он сколотил из ребят что-то вроде группы, которые занимались весьма сомнительными делами: мелким воровством, задирала мальчишек из соседних дворов, пили, курили, допоздна околачивались в подъездах, голося блатные песни и ругаясь с возмущенными жильцами.

Игорь попал в эту кампанию не потому, что хотел, а потому что его заставил Ледька. Однажды он его встретил, когда тот возвращался из школы. Вместе с ним было еще несколько ребят.

Они завели его в укромный уголок и предъявили настоящий ультиматум: либо он присоединяется к ним, либо они ему не дадут житья. Игорь, с ненавистью смотря на них, обещал, что будет отныне в их кампании.

Ему не хотелось ни пить, ни курить, но теперь он был вынужден делать и то и другое. Родители видели, что с их мальчиком происходит что-то неладное, но ничего не могли предпринять, так как на всех их расспросы он отвечал угрюмым молчанием.

В их дворе жил еще один парень — Вовка Селезнев, ровесник Игоря. Они учились в одной школе, но в параллельных классах. И может по этой, а может и по другой причине, практически не дружили. В отличие от Игоря этот Вовка не желал подчиняться Ледьке и обходил их кампанию стороной.

Такая непокорность жутко злила местного атамана. Когда в очередной раз он получил со стороны Селезнева отпор, то решил его проучить.

Недалеко от дома располагалась заброшенная стройка, через которую, чтобы сократить путь, иногда ходили местные жители. Там-то его и подстерегли.

Вся кампания окружила одного паренька. Вперед выступил предводитель.

— Ты почему с нами не дружишь? — спросил Ледька. — Мы к тебе со всей душой, а ты от нас нос воротишь.

— Что хочу, то и делаю, — ответил Селезнев. Не было заметно, что он был сильно испуган.

— У нас так не принято, — возразил Ледька. — Мы тут все, как одна дружная семья. Один ты выбиваешься.

— Хочу и выбиваюсь, — стоял Селезнев на своем.

— Вот значит как. Ничего, это мы быстро поправим.

Ледька был не только старше всех, но и выше и сильней. Селезнев же был невысоким и щуплым. Их поединок продолжался буквально секунды. Селезнев лежал на земле, из носа текла кровь.

— А теперь каждый по пять раз ударит его каблуком в лицо, — провозгласил свой вердикт Ледька. Никто не осмелился возразить.

Игорь был восхищен смелостью Вовки, и душой был на его стороне. И уж тем более бить его не хотел. С гораздо большим удовольствием он бы ударил по мерзкой морде Ледьки. Но он хорошо представлял, что за этим последует.

Лицо Селезнева уже напоминала сплошную кровавую маску. Дошла очередь и до Игоря.

— Ну, давай, бей, — лениво обратился к нему Ледька.

— Я не буду, — отказался Игорь.

— Как не будешь? — изумился атаман.

— С него и так достаточно.

— Я тут решаю, кому достаточно. Бей!

Игорь замотал головой.

В зеленых, как у рыси, глазах Ледьки зажглись зловещие огоньки.