Жестокие люди - [42]

Ты придешь, правда?

– Ну, понятно… То есть, я хочу сказать – разумеется, приду!

Она придвинулась ко мне ближе – так близко, что я почувствовал ее дыхание. Майя коснулась моего уха губами (я весь покрылся пупырышками) и медленно, неторопливо прошептала:

– Я по тебе скучала.

– Я по тебе тоже, – сказал я быстро, так что Джилли, которая волочила пылесос верх по лестнице, наверное, этого не услышала.

– Ах, Джилли! – Майя нервно махнула ей рукой. – Я тебя и не заметила.

– Да, я здесь.

Брюс подошел к нам и поклонился. В руке у него был стек.

– Могу ли я рассчитывать на ваше гостеприимство, о почтенный сударь? Соблаговолите угостить меня прохладительным напитком.

– Хочешь пива?

Джилли аж остановилась.

– Ах, пива?

– Да, я только что вспомнил, что в подвале, в старом холодильнике, стоит несколько бутылок.

– Пойду принесу их, – вызвалась Майя. – Джилли, тебе принести?

– Нет, мне работать нужно.

– Да ладно тебе. – Я попытался изобразить человека с убеждениями. – Почему бы тебе не распить с нами бутылочку? – Если бы я не был так счастлив оттого, что вижу Майю, оттого, что ее губы только что прижимались к моему уху, то чувствовал бы себя предателем.

– Я хотела одна приехать, но Брюс за мной увязался.

– Я все слышал, – заявил ее брат, протягивая мне руку. Майя побежала за пивом. – Честно говоря, я приехал повидать Джилли.

– А что такое? – Она с подозрением уставилась на него. Наверное, их связывают менее близкие отношения, чем я думал. Или, наоборот, более.

– Милая Джилли… – он прижал руку к сердцу и сделал гримасу, желая показать, как глубоко она ранила его чувства.

– Слушай, Брюс, если ты насчет травы…

– Да нет. Наша херня – твоя херня, так сказать. Сильная вещь, правда? Особенно если не смывать эту отраву для жучков. – Брюс перегнулся через перила лестницы и поцеловал Джилли руку, как будто он был Рексом Харрисоном, играющим роль в фильме «Моя прекрасная леди». Она была так ошеломлена этой публичной демонстрацией нежных чувств, что уронила пылесос. Тогда он с грацией странствующего рыцаря поднял его. Просто поразительно: рядом с Брюсом все чувствовали себя светскими людьми – у него был настоящий дар, который не имел ничего общего с тем фальшивым обаянием, которое некоторые люди умеют включать и выключать по заказу, словно электрическую лампочку. Нет, его тепло было неподдельным. Общаясь с ним, казалось, что сидишь на солнце. Когда он был рядом, никому не казалось странным, что он возится с подростками, которые были на четыре года младше его. Было такое ощущение, что это очень мило с его стороны, но что в этом нет ничего особенного. А ведь если бы все двадцатилетние парни относились ко мне так, как он, то быть пятнадцатилетним желторотым птенцом было бы намного легче!

Майя принесла четыре бутылки пива «Хайнекен». Мы все закурили. Сделав пару глотков, я почувствовал, что подмышки у меня опять заболели, потому что все это время я стоял на костылях. Потом вспомнил, наконец, кто в этом доме хозяин, и предложил всем перейти в гостиную комнату и посидеть там. Честно говоря, я не привык развлекать гостей. Еще совсем недавно мы с Хлюпиком стреляли голубей из его воздушки; приходится признать, что с тех пор я достиг больших успехов в смысле этикета. Брюс прошел в комнату, плюхнулся на диван и положил ноги на кресло, которое было таким старым и дорогим, что мама не разрешала мне на него даже садиться. Он явно чувствовал себя здесь, как дома; и поэтому у меня возникло ощущение, что хозяин здесь все-таки я.

– Не думаю, что мне следует разрешать своей сестренке смотреть это.

А я и забыл про папин фильм! В комнате было темно, проектор включен. Казалось, в луче проектора клубился дым. А индеец яномамо по-прежнему прыгал, застыв на экране. Брюс ткнул пальцем в веревочку, которая прикрепляла его пенис к животу.

– Выглядит довольно оригинально.

Майя повернулась ко мне, скорчив гримаску.

– Разве это не больно?

Я пожал плечами, не зная, смущаться мне или нет.

– Отвратительно. – Смешно, что благочестивая Джилли решила разыгрывать стеснение – после того, что происходило в домике. Я выключил проектор и зажег свет.

– Этот фильм покажут по «Каналу-13». В нем рассказывается о южноамериканских индейцах. Его снял мой отец. Он антрополог.

Майя положила мне руку на плечо. То, что она сидела так близко, сводило меня с ума.

– Давай посмотрим его как-нибудь вместе?

– Моя сестра намекает на то, что мы должны оставить их наедине, Джилли.

– Заткнись, Брюс!

Он посмотрел на коробку, в которой лежала пленка.

– Фокс Бланшар – твой отец?

– Да. – Чтобы никто не успел задаться вопросом, почему я не ношу его фамилию, я быстро спросил:

– Хотите еще пива?

– В университете, когда у нас был курс антропологии, я читал его книгу. Потрясающе. Я знал, что ты джентльмен и ученый! Наконец-то в Флейвалле поселился интеллигентный человек. – Мне уже приходилось упоминать о том, что, когда говоришь с Брюсом, то кажется, что тебя ласково пригревает солнце. – Отец Финна и еще один ученый – Шаньон – это два величайших современных антрополога.

– Спасибо, что предупредил. – Джилли посмотрела на меня, как на предателя.

Майя улыбалась. Она радовалась, что мне удалось произвести на ее брата благоприятное впечатление.