Жестокая справедливость - [51]

Желчно скривившись, Абрек сделал движение указательным пальцем, и телохранители, поеживаясь, с кислым видом покинули кабинет. А Лев, сев напротив Исмаилханова, без каких-либо предисловий спросил в упор:

– Что за конфликт был у вас с Хапарем на сходняке у Лаборанта?

– Гх-м… – Издав маловразумительный звук, Абрек ошарашенно воззрился на гостя, который оказался необычайно осведомленным о том, о чем непосвященный не мог знать даже в общих деталях. – А откуда ты это знаешь? – спросил он, запоздало понимая, что сморозил откровенную глупость.

– От верблюда… – иронично усмехнулся Гуров, отчасти даже с сочувствием глядя на хозяина кабинета. – Он что, начал мудрить с общаком?

– Да… – неохотно выдавил Абрек, с еще большим удивлением глядя на этого непонятного мента.

– Самовольно урезал свою долю и начал тратить общаковские деньги на свои шкурные дела…

Исмаилханов молча откинулся в кресле в ожидании новых откровений.

– И вот тогда ты предложил лишить его статуса казначея и передать эти функции Лаборанту, – как о чем-то малозначащем невозмутимо продолжал Лев. – У вас с Дадаяном была предварительная договоренность. Тогда-то Хапарь и сорвался врукопашную. Ну, это даже сейчас видно по царапине у тебя на кадыке. Он что, задушить тебя хотел?

– Интересно, какая паскуда все это слила ментам? – не выдержав, взорвался Абрек. – … их мать! Никому нельзя доверять!

– И вот теперь вопрос: кто и за что убил Хапаря? – Тоже откинувшись на стуле, Гуров выразительно посмотрел на своего визави, как бы желая сказать: и ты теперь будешь отпираться в своей причастности к этой мокрухе?

– А-ха-ха! – Абрек подался вперед, хлопнув руками по крышке стола. – Вот тут-то ты, полковник, попал пальцем в небо. Хапаря грохнули не мы. Скорее всего, пришили его какие-то фраера или менты.

– Ты веришь в сказочку про «Белую стрелу», которую воры сами же и придумали, чтобы получить средство устранения непродажных оперов и следователей? – саркастично рассмеялся Лев. – Насколько я знаю, никто из бандитско-воровского «актива» на похороны Захарухина не поехал. Ну да, я понимаю, Лаборант объявил его «паршивой овцой», поэтому чрезвычайно «чистоплотные» господа уголовники постарались не «законтачиться».

– С падалью мы дела не имеем… – презрительно процедил Исмаилханов.

– Однако есть еще одно очень важное обстоятельство, от которого вам все равно не отвертеться, – уже серьезно продолжил Гуров. – Хапарь общак вам так и не отдал. Он вышел на московских авторитетов, рассчитывая на их поддержку, и, скорее всего, получил бы ее. Но именно в это время его кто-то грохнул. Кто и зачем, если сегодня Лаборанта и с собаками не найти – где-то «залег на дно»?

Выложив в начале разговора для затравки факты, полученные от Копового, в дальнейшем Лев импровизировал на автопилоте, интуитивно угадывая различные варианты развития событий. И, как это явствовало из реакции хозяина кабинета, все его умозаключения в основном оказались безошибочными.

– Полковник, я не знаю, кто убил Хапаря! – сделав упор на «не знаю», с не свойственным ему искренним недоумением вскинул перед собой руки Абрек. – Не знаю! Но уж точно это не Лаборант. И не я. Медяк? Не уверен. Косяк? Ну… Этот может. А что с него взять? Анашист и дурак от рождения.

– Между прочим, он тебя поддержал на сходняке. Почему?

– У него была своя «предъява». Типа, долю вносил, а когда двое из его балбесов отправились на зону, Хапарь грев им не обеспечил. Ну, вообще-то тут я с Хапарем согласен – этим ишакам грев был бы западло. Они пошли по сто двадцатой, их на зоне опустили, а общак – не петушиная кормушка.

– Понятно… – Лев неожиданно рассмеялся. – Интересно получается. Тебя послушать, так это только у Косяка – и мокрушники, и насильники… Ведь сам же Хапарь был, по сути, и маньяком, и садистом. А твои? Сначала Адамия ни за что убил парня в пивбаре, потом кто-то исполосовал и утопил Нельку, сестру убитого. Это только то, что мне на данный момент известно. Но, думаю, скоро всем твоим придется исповедоваться у прокурора, и тогда мы все узнаем очень много интересного.

– Зураб за свою дурость все уже выплатил сполна. А тот, что порезал Нельку, этой весной не вынырнул на пляже, – досадливо кривясь, сказал Исмаилханов.

– А может, его утопили? Кстати, за последний год у тебя несколько подручных отправилось в мир иной по самым разным причинам. Не задумывался, с чего бы это вдруг?

– У этого, что не вынырнул, под водой случился инфаркт… А остальные? Да, я думал об этом. Но пока ничего реального выяснить не удалось. Если знаешь – скажи ты.

– Я об этом пока тоже только догадываюсь, но мысль такова… – Гуров посмотрел на часы и поднялся со стула. – Мочить вас, голубки, начали те, кого вы именуете фраерами. Среди моих коллег, к сожалению, многовато и уродов, которые иной раз ведут себя как бандиты, и продажных сук, служащих не закону, а уголовникам. Поэтому, как мне кажется, люди, не доверяя ни милиции, ни прокуратуре, ни суду, сами начинают создавать тайные формирования по физическому истреблению криминала. Процесс очень опасный и с государственной точки зрения. Но… Ничего не поделаешь – это реальный факт. Поэтому я вам всем не завидую. Кстати, общак никем пока не найден. Что ж теперь-то думаете делать?