Жесткий старт - [84]

– Это кошмар, а не старт, – сухо сказал Шива, приходя в себя после столь тяжелых рывков. – Представляю, что творится среди зрителей… Они падают со смеху, честное слово.

– Хорошо смеется тот, кто смеется последним, – ответил Дима.

– Что? – вспылила Тана. – Ты бы уж лучше помолчал! На симуляторе он учился… А о перегрузках слышал? Правду Шива говорил, что ты нас угробишь!

– Да все мы ошиблись на старте… – примирительно сказал Шива. – Надо работать, огрехи будем потом разбирать.

– С каких это пор ты на его стороне? – недовольно сверкнула глазами Тана.

– С таких. Нам надо добраться до финиша. Первыми. А умереть после таких перегрузок я уже не боюсь. Командуй, сестренка!

– Ладно… Усилие тридцать! Надо выходить на нормальную орбиталь.

Проделав серию маневров, они выиграли пять позиций, но даже для вхождения в призовую тройку этого было мало.

– Я бы немного срезал… – осторожно сказал Дима.

– В каком смысле? – насторожилась Тана. – Ты уже срезал на старте.

– Нет, я о другом. Можно снизить скорость, перейти на орбиту ближе к звезде и выиграть в расстоянии до следующего сектора. А потом врубить двигатель надолго и на ускорении вырваться на орбиту регаты.

– Ты нормальный? – на это раз Шива вытаращил глаза. – А если движок рванет? Это же нагрузка будь здоров!

– А если не рванет? – покосился на него пилот.

– Ну вы даете… – помотала головой Тана. – На мой взгляд, это слишком.

– Если сейчас так не прыгнем, потом будет поздно. Я выбрал вашу яхту именно потому, что на ней такой маневр возможен. На других нет. Это даст нам колоссальное преимущество.

– Теоретически возможен! – уточнила Тана. – Но есть и технические ограничения!

– Двигатель должен выдержать. В крайнем случае будем держать пальцы на клавишах катапульты.

– А яхта?

– На кой черт она вам нужна без победы? Только лишние хлопоты и расходы!

Тана задумалась. В чем-то землянин был прав. Риск был огромен, но без него победы им не видать. Ни ей, ни Шиве такой трюк бы и в голову не пришел, но у землян, видимо, мозги устроены иначе. Их хлебом не корми, дай рискнуть собственной задницей. А иногда и чужими.

– Ладно… – Она сделала паузу. – Маневр разрешаю!

Несмотря на трудности на старте, «Зеленоглазая фея» пришла первой. Это было незабываемое ощущение. В этой гонке выложились все – и Тана, и Шива, и Дима. Зато потом они сидели в отеле счастливые и усталые, радуясь победе и сумме выигрыша. Правда, деньги надо было еще получить, но это не беспокоило счастливых победителей, поскольку никто никого на гонках никогда не обманывал.

– Завтра же свяжусь с менеджером, – пообещала Тана, – и заберу всю сумму наличными.

– А я еще неслабый выигрыш на тотализаторе поднял! – довольно сообщил Дима. – Говорил же, надо ставить на «Фею».

– Ничего, нам хватит, – беззаботно отмахнулся Шива. – Вот расплатимся с тобой и махнем подальше от Королевства.

Тана зыркнула на брата и тот мигом придержал язык, сообразив, что землянину совсем необязательно знать все тонкости их планов.

– Ладно, ребята! – Смирнов Дима поднялся из кресла. – Пойду я к себе. Пора подумать о переезде. Вещички надо собрать. До завтра?

– До завтра! – друзья помахали ему на прощанье.

– Эх, сестренка, – мечтательно протянул Шива, закрыв за землянином дверь. – Построить бы домик на кислородной планете!

– Кажется, теперь этому ничто не мешает. Главное – из зоны влияния Мака ускользнуть поскорее.

– А мы и так вне ее, – отмахнулся Шива. – А то бы к нам давно пожаловали гости. Полиция тут работает хорошо.

– На полицию надежды мало. На самом деле я бы с отъездом не стала затягивать.

– Может, тогда выберем место, куда переселяться?

– Прямо сейчас?

– А что? Сумма выигрыша известна. Можно прицениться.

Они сели за терминал и взялись рассматривать пейзажи далеких планет, изучать климат, цены на недвижимость, архитектуру и курс обмена марок. На выигрыш Тана и Шива могли купить себе очень многое, могли провести остаток жизни в роскоши, но не могли вернуть прошлого. И не знали, нужно ли это делать. Прошлое осталось в памяти огромной незаживающей раной, кровоточащей и саднящей, как свежий порез. И время не могло вылечить их, потому что они не хотели ничего забывать. В самые трудные минуты своей жизни они возвращались назад, в свое беззаботное детство, расцвеченное яркими красками, улыбкой мамы, вниманием и заботой отца. Все, что они имели и чем дорожили на протяжении жизни, осталось в том времени, до того как в Академии появился господин Энре Ларуж и объявил их королевскими преступниками.

Чем бы сейчас ни занимались Шива и Тана, какую бы победу они не одержали, как бы бесстрашно они ни вели себя при захвате и угоне корабля, в их ушах все еще продолжал звучать холодный и официальный голос, зачитывающий приговор Королевского трибунала. И не было на свете силы, способной изменить что-либо в их памяти.

Но сейчас, оказавшись на свободе, Тана поняла, насколько мнимой была свобода, к которой она так стремилась. Это было горько и больно осознавать. Получалось, что она создала и поддерживала искусственный мир, играя в нем главную роль. Но вот упал занавес, отделявший их от зрителей, и каждый остался один на один с самим собой. Это испугало. Оказалось, что внутри нее живет пустота. Она была такой огромной и темной, что в ней можно было утонуть. Она затягивала в себя. Тана поняла, что никакими деньгами и подвигами не заполнить эту пустоту. Именно она порождает стремление обладать большим, чем надо для жизни. Она поняла, что, осуждая Мака, она сама мало чем отличается от него. Это открытие вырвало ее из привычного восприятия мира и заставило осознавать жизнь по-новому. И страдать. В этом страдании, возможно и рождалась новая Тана. Только для чего ей предстояло родиться, она не знала. Все ли страдания, уготованные ей судьбой, уже выпали в ее жизни, или главные сюрпризы еще впереди?