Жертва для магистра - [12]

— А, сами вы то кого ни будь, подозреваете? — спросил Стас.

— Ну, кого тут подозревать будешь — никто ничего не видел! Это ведь они — эти не Христи, ночью творят! А ночью — кто тут будет смотреть?

— Странно, но ведь церковь не далеко?

— Да, но там, на ночь остаются бабки слушки — они сами то боятся, кого они тут гонять будут?!

— Так может это просто шпана какая, просто шутит кто?

— Нет, это может и шпана, но вот насчет шуток — не знаю, как знать. Что писать — не знаю. Шпана бы написала, какие ни будь маты, пошлость какую, ну или на крайний случай — Спартак чемпион, а тут! Да вы сами все увидите — вот пришли…

Отец Михаил подвел их к ряду могил. Стас внимательно склонился к надгробиям. Красная, словно кровь краска, три шестерки и какое то странное выражение — «Он не наш бог» и «наш повелитель не тот». Андреев показал на надписи и спросил у настоятеля церкви:

— А что это может обозначать?

Тот пожал плечами.

— Кто его знает?! Похоже на главы из апокалипсиса, но не точно, что — то может их сектантское! Они обычно библейские фразы на свой лад коверкают и потом по своему трактуют!

— Странное, какое то выражение! Он не наш бог! Что это кто? Игорь — ты снимай, снимай, особенно крупнячков побольше набери! — скомандовал Стас оператору.

Тот суетился с камерой, расставив штатив возле надгробий.

— Святой отец, а как вы думаете — про кого это?

— Прошу вас — не называйте меня святой отец! Это как — то звучит — по католически! Зовите лучше меня — батюшка, а то тут есть одна дама, так она меня тоже — святой отец, святой отец, а я это не люблю!

Стас насторожился. На этот раз, его «чутье» сработало:

— Какая мадам? Что за женщина, батюшка?

— Да есть тут одна сумасшедшая! Кстати! — отец Михаил покосился на оператора и поманил Стаса рукой. Тот нагнул голову, — Я хотел вам сказать, но это как то не удобно! Это не по христиански — когда нет улик! В общем, я ее подозреваю — в этом самом! — прошептал священно служитель.

— В чем? — не понял Стас.

— Ну, в том, что это она организует — эти вот богохульства! — отец Михаил кивнул на оскверненные могилы.

— Почему?

— Да потому, что я видел у нее на ногах калоши! Они были испачканы — такой же на вид краской!

Стас выпрямился и закурил. Информация его очень заинтересовала. Андреев нервно сделал несколько затяжек, затем отвел отца Михаила в сторону. Что бы тот мог раскрепостится, не смущаясь Дюкова и оператора.

— Расскажите мне об этой женщине. — попросил он отца Михаила.

Тот, перекрестившись, тихо заговорил.

— Эта Зинаида Павловна — очень странная женщина! Она буквально живет здесь на кладбище в маленьком сарайчике на окраине. Сама построила его, вернее ей кто — то помог, кто не знаю, организовала какое то добровольное общество! Называется добровольное общество охраны памятников Некрополь, чем они занимаются не понятно! Говорит, что убирают брошенные бесхозные могилки, но вот только я видел всего пару раз их за этим занятием, а так в основном — они собираются по ночам.

— Они, это кто?

— Да парни разные молодые! В основном студенты, да школьники! На вид по шестнадцать, семнадцать лет.

— А, что они делают по вечерам, чем занимаются?

— Да кто их знает! Я вот хочу все выследить. Да время не доходит. Занят. Тут еще вот — ремонт храма затеяли. В общем, вышло это как то из — под контроля!

— Странно все это, а что это за история с красными калошами?

— Да в тот день я к ней зашел, а она там банками в сарае своем гремела! Ну вот, я случайно на ноги ей посмотрел, а калоши то у нее в краске испачканы! Точно такого же цвета! Может, конечно, совпадение, но я, ее спросил. Что за краска — там в банках?! А она ответила, что кто-то ей вроде на ремонт могил пожертвовал, а я опять спрашиваю, а какого цвета краска, а она отвечает — зеленая! Понимаете, краска зеленая, а ноги то красные! Вот я грешным делом и заподозрил ее!

— Хм, действительно, а вы батюшка — как настоящий сыщик!

— Да приходится, я ведь и в милицию несколько раз обращался, а они лишь отмахиваются, говорят, я утрирую, что мне все не так кажется, что, мол, все это шутки ребятишек. Но я то знаю, что так просто не шутят!

Андреев. Вновь достал сигарету и закурил. Он занервничал еще больше. Так с ним было всегда, когда он ловил «Азарт охотника» — хорошую тему для репортажа.

— Скажите, святой отец, — Стас очень внимательно посмотрел на священника и сощурил глаза. — А, эти сатанисты? Могут, ну скажем — человека повесить?! Ну, так сказать — в жертву принести?

— Да конечно! — отец Михаил возбужденно замахал руками, они как инородные тела блеснули из-под рясы. — Конечно, конечно! Что вы! Это их подчерк! Ведь по их обрядам — повесить, то есть — придать сатане! Как ему угодно! То есть не нормальной смертью! Ведь так убил себя Иуда — повесившись на осине! Это в Евангелие написано. Причем Иуда, по их бесовской вере — их апостол! Вот так то! А, что это вы про — повесить спросили?

— Хм, да есть тут у меня, кое-какие сомнения. В общем, ну кое-кто ко мне пришел и утверждает, что его ребенка повесили.

— Очень может быть, очень может быть. Я сейчас склонен, после вот таких изуверств над могилами — всему верить, причем эту проблему я изучал, у нас в стране зафиксирован резкий всплеск самоубийств. И как вы думаете, каким способом?