Он посмотрел в ее измученное лицо и бережно взял его в свои руки.
— Это ты не понимала, — сказал он ей грустно. — Не понимала и не хотела понимать, что я, дурак, влюбился в мою подопечную.
— Но почему ты не говорил мне? — плача, недоумевала Сара. Он быстро ответил:
— Как я мог сказать? Ведь ты — моя подопечная, такая юная, почти дочь. Ты ничего не понимаешь в жизни. Но я допускаю, что был неправ, если это немного утешит тебя. Конечно, я мог попросить тебя выйти за меня замуж…
Она пытливо всматривалась в его лицо.
— Почему же ты не делаешь этого?
— В следующий раз, Сара, — сказал он с нежностью, — мы поговорим об этом, но все, что нужно запомнить тебе сейчас и навсегда, — это то, что ты — это ты. И для меня ты — олицетворение всего нежного, и честного, и обожаемого.
— И все эти вещи для тебя — это я, Джи. Би.? — спросила она недоверчиво.
— Все эти вещи и многое другое я буду говорить тебе всю мою жизнь. Помни, Сара, я сказал тебе однажды, что если ты выйдешь за меня замуж, то останешься со мной навсегда. Я не хочу ошибаться опять, ожидая, пока ты повзрослеешь.
— Я люблю тебя, — счастливо сказала она. — И всегда любила одного тебя, только не знала об этом.
Он долго смотрел на нее, затем наклонился и поцеловал.
В дверь постучали, и голос Софии заметил заунывно:
— Ты уже готова, Сара? Мы пропустим свой поезд.
— Мой поезд…, — сказала Сара неопределенно.
Джеймс улыбнулся и потянул за непокорный локон распущенных рыжих волос, упавший на ее лицо.
— Сара никуда не едет, — твердо произнес Джеймс. — Мы через минуту спустимся к ужину.
София удивленно взглянула на них, потом понимающе прикрыла дверь, и они услышали удаляющийся по коридору радостный стук ее высоких каблуков.
— Пойдем сообщим ей свою новость, — сказал Джеймс. — Привет! А ты что здесь делаешь?
Он взял букет увядших примул, перевязанный голубой лентой.
— Я нашла их в Литтл-Барроу, — сказала Сара, ополаскивая лицо холодной водой. — И не хочу с ними расставаться.
— Ты ведь не собираешься идти с ними к ужину? — спросил он нарочито серьезным тоном.
— Собираюсь, — сказала Сара.
Он расхохотался.
Она взяла у него цветы и с наслаждением понюхала их.
— Это очень смешно? — спросила она.
— Нет, — сказал Джеймс и его взгляд смягчился, — только типично.
Они спустились по широкой винтовой лестнице. Внизу Сара остановилась и вложила примулы в железные руки сэра Халибата.
— Это на память, — сказала она и сняла с его боевого шлема надетую раньше нелепую женскую шелковую шляпу.
