Жертва азарта - [59]

— А моя мать? — спросила Сара. — Что случилось с моей матерью? Она еще жива?

— Всегда предполагалось, что Длинный Джон удочерил тебя, потому что любил твою мать. Он не был филантропом, так что я думаю, это правда.

— Когда она умерла?

— Через несколько дней после твоего отца.

— Она… она не… — заикаясь с трудом выговорила Сара.

— Она не смогла вынести этого. Она покончила жизнь самоубийством.

Долгое время она сидела неподвижно, уставившись на него невидящим взглядом. Мик начал тревожиться.

— Забудь об этом, — сказал он. — Я рассказал тебе, только чтобы ты во всем разобралась.

Сара с усилием отвела от него взгляд.

— Скажи, Мик, ты думаешь, для Фэйна имеет значение, кто я такая? — спросила она.

Он сделал неопределенный жест рукой.

— Ну, ему не могло быть особенно приятно обнаружить, что он отвечает за ребенка человека, который его разорил, — сказал он.

— Нет, — медленно сказала Сара. — Это не могло быть приятно. Я думаю, мне пора идти, Мик.

— Очень хорошо, — Мик всегда отлично понимал, когда следовало проявить тактичность. — Послушай, Сара, поедем за границу, пока все не забудется. Когда я буду свободен, чтобы жениться на тебе, мы вернемся. Дай мне знать через несколько дней, не захочешь ли ты…

— Да, — сказала Сара все тем же бесцветным голосом, — я дам тебе знать.

Глава тринадцатая

Сара села на первый поезд до Сассекса и приехала в Херонсгилл, когда солнце опускалось за спины холмов. Она взяла свою машину из гаража, но ехать прямо домой не хотелось.

Она очутилась на дороге, ведущей в Литтл-Барроу, и остановилась у знакомых чугунных ворот. Был один из мягких февральских вечеров, но в воздухе уже чувствовались первые признаки весны. Небольшие пятна снега все еще лежали в местах, не тронутых солнцем, но и сквозь них уже пробивались зеленые ростки, а в укромном уголке сада уже появились ранние примулы.

Сара стояла, крепко сжав в руках сорванные цветы, и смотрела на красивый фасад дома, думая, что он подходит Джеймсу гораздо больше, чем Фаллоу. Фаллоу годился для Джона Сильвера и Сары — привычная свалка для мусора, единственное жилище, которое она знала. Но Джеймс требовал от жизни большего. В Литтл-Барроу он избавится не только от старого дома, но и от ответственности за дочь Хандли Грэя.

Она села на резную скамейку и задумалась. Что за человек был ее отец? Великий игрок — назвал его Мик.

Великий игрок, который разрушил множество благополучных жизней, который умер в тюрьме, почти преступник, чья жена, может быть, из-за невыносимого стыда, покончила с жизнью, — эту жестокую историю он передал в наследство собственному ребенку. Но он не позаботился о нем. Вместо него это сделал Джон Сильвер, оставив ее после своей смерти человеку, которому этого хотелось меньше всего.

Сара закрыла лицо руками. Как должен был ненавидеть ее Джеймс все эти годы! Как он должен был возмущаться тем обстоятельством, что дочь Хандли Грэя живет в роскоши, в то время как его собственная мать долгие годы жила в нищете.

Холод спустился на обнесенный стеной сад, и Сара поежилась. Стемнело. Очнувшись, Сара поднялась и, прижимая к груди примулы, пошла к машине.

Джеймс и София пили чай, когда она вернулась. Сара протянула цветы Софии и сказала:

— Смотри! Первые примулы!

— Их продают в Лондоне? — рассеянно спросила София.

— Нет, я сорвала их в Литтл-Барроу, — сказала Сара.

Джеймс внимательно посмотрел на нее, удивляясь тому, что она повторила их вчерашний маршрут.

— Ты замерзла, — заботливо сказал он. — Выпей чаю.

— Нет, спасибо. Я не хочу, — сказала она, отвернувшись, и понесла наверх свои примулы.

Джеймс не видел ее до ужина. Она плохо ела и выглядела больной. Он подумал, что знает причину.

После того как София пошла спать, он оторвался от книги, которую читал, и неожиданно спросил:

— Ты забрала свой жемчуг?

Глаза Сары с трудом сосредоточились на нем.

— О! — Она отвела взгляд. — Он не был готов.

Он вздохнул.

— Ты и не оставляла его там, ведь правда?

Она выглядела испуганной.

— Я говорила тебе… — начала она, но он устало перебил ее:

— Не старайся, Сара. Я позвонил туда и спросил, не приходила ли ты. Мне сказали, что не видели жемчуга с тех пор, как он был куплен.

Наступило молчание, потом Сара начала, заикаясь:

— Я… я не хотела говорить тебе раньше, Джи. Би. Я… я его потеряла.

— Потеряла? Где?

— В такси, в ресторане — я не помню.

— Ты заявила в полицию или страховую компанию?

— Нет… я никому не сказала.

— Разве это не странно? — Он недовольно смотрел на нее, и, когда она ничего не ответила, продолжил уже другим тоном: — Не думаю, что тебе нужно еще лгать, Сара. Ты продала жемчуг, чтобы заплатить долги?

— Нет, — быстро сказала Сара. — Я больше не играла.

— Моя дорогая, так получилось, что я знаю…

— Так получается, что ты знаешь только то, что тебе говорит Клэр Розенхайм, — сказала она горячо. — Думаю, она намекнула и на то, что у меня роман с Миком. Побольше ей доверяй!

— Ну, ты не будешь отрицать, я надеюсь, что виделась с ним сегодня?

— Да, — ответила Сара спокойно. — Я видела его сегодня.

Джеймс поднялся и встал спиной к огню.

— Сара, я принял решение. Мы не можем так жить дальше. Вы с Софией уедете куда-нибудь за границу на несколько месяцев.