Женский текст как «история болезни» - [6]

Шрифт
Интервал

И поскольку губы его перестали принадлежать ему, то он не смог выговорить того, что почувствовал: „Холодно. Очень холодно“» [Габриэлян 2001:112]. Следовательно, отказ автора от женской самоидентификации оказывается безысходным поиском той красоты, которая находится на самой глубине «озера подсознания» или в неразвернувшемся «коконе» Бабочки-души.

Литература

Вишневецкая 1999 / Вишневецкая М. Вышел месяц из тумана. М., 1999.

Вишневская 2001 / Вишневская Я. Сестры // Время рожать: Россия, начало XXI века. М., 2001.

Габриэлян 2001 / Габриэлян Н. Хозяин травы. М., 2001.

Галина 2002 / Галина М. В конце лета // Брызги шампанского. М., 2002.

Гура 1997 / Гура А. В. Символика животных в славянской народной традиции. М., 1997.

Мулярова 2001 / Мулярова Е. Хроника двух дней Жени Д. // Время рожать: Россия, начало XXI века. М., 2001.

Ровенская 2003 / Ровенская Т. Как стать «настоящей женщиной», или Практики женской телесной инициации глазами современной женской прозы // Гендерные исследования. 2003. № 9.

Рыбакова 1999 / Рыбакова М. Анна Гром и ее призрак. М., 1999.

Садур 2003 / Садур Н. Злые девушки: Романы и рассказы. М., 2003.

Сазонова 2001 / Сазонова М. Прекрасен младенец // Время рожать: Россия, начало XXI века. М., 2001.

Татаринова 1993 / Татаринова О. Сексопатология // Чего хочет женщина. М., 1993.

Ткаченко 2002 / Ткаченко К. Ремонт человеков. М., 2002.

Токарева 1996 / Токарева В. Система собак // Октябрь. 1996. № 3.

Толстая 1998 / Толстая Т. Лилит // Толстая Т., Толстая Н. Сестры. М., 1998.

Фоменко 2000 / Фоменко Л. Время уже коротко: Избранное. N.Y., 2000.

Фрейденберг 1978 / Фрейденберг О. М. Миф и литература древности. М., 1978.

Щербакова 2001 / Щербакова Г. Уткоместь, или Моление о Еве. М., 2001.

Еще от автора Наталья Александровна Фатеева
Поэт и проза: книга о Пастернаке

Исследование посвящено творчеству Б. Л. Пастернака. Акцент в книге делается на феномене сосуществования двух форм языкового выражения — стиха и прозы — в рамках единой творческой системы, которая у Пастернака отличается именно чередованием двух форм словесности, что позволяет описать явление литературного «билингвизма» в эволюционном аспекте. В результате параллельного анализа стихотворных и прозаических текстов определяются инварианты индивидуальной системы Пастернака и дается по возможности полное описание его художественной картины мира.В заключительной части книги художественная система автора «Доктора Живаго» сопоставляется с некоторыми другими системами (Пушкин, Лермонтов, Набоков).Книга предназначена для филологов — литературоведов и лингвистов, а также для всех тех, кто интересуется вопросами художественной коммуникации.

Синтез целого

В книге определяются пути развития лингвистической поэтики на рубеже XX–XXI веков. При этом основной установкой является заглавная идея «синтеза целого», отражающая не только принцип существования художественных текстов и целых индивидуально-авторских систем, но и ведущий исследовательский принцип, которому следует сам автор книги. В монографии собраны тексты, написанные в течение 20 лет, и по их последовательности можно судить о развитии научных интересов ее автора. С лингвистической точки зрения рассматриваются проблемы озаглавливания прозаических и стихотворных произведений, изучается феномен «прозы поэта», анализируется эволюция авангардной поэтики с начала XX века до рубежа XX–XXI веков.

Рекомендуем почитать
Мастера римской прозы. От Катона до Апулея. Истолкования

Книга Михаэля фон Альбрехта появилась из академических лекций и курсов для преподавателей. Тексты, которым она посвящена, относятся к четырем столетиям — от превращения Рима в мировую державу в борьбе с Карфагеном до позднего расцвета под властью Антонинов. Пространственные рамки не менее широки — не столько даже столица, сколько Италия, Галлия, Испания, Африка. Многообразны и жанры: от дидактики через ораторскую прозу и историографию, через записки, философский диалог — к художественному письму и роману.

Полевое руководство для научных журналистов

«Наука, несмотря на свою молодость, уже изменила наш мир: она спасла более миллиарда человек от голода и смертельных болезней, освободила миллионы от оков неведения и предрассудков и способствовала демократической революции, которая принесла политические свободы трети человечества. И это только начало. Научный подход к пониманию природы и нашего места в ней — этот обманчиво простой процесс системной проверки своих гипотез экспериментами — открыл нам бесконечные горизонты для исследований. Нет предела знаниям и могуществу, которого мы, к счастью или несчастью, можем достичь. И все же мало кто понимает науку, а многие боятся ее невероятной силы.

Словенская литература

Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.

«Сказание» инока Парфения в литературном контексте XIX века

«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.

Сто русских литераторов. Том третий

Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».

Вещунья, свидетельница, плакальщица

Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.