Женщина-змея - [2]

Керестани, любезная подруга,

Влюбившись в Фаррускада, захотела

Ему женою стать, свою природу

Бессмертную на смертную сменить?

Забыла ты, как царь Демогоргон

В великом гневе приказал ей бросить

Свой замысел, но…

Фардзана.

Да, Дземина, знаю;

Демогоргон поклялся, что исполнит

Ее желанье: если до заката

Второго дня, когда в зените Пес.

Керестани супруг не проклянет,

Она свое бессмертье потеряет.

Дземина.

О боже! Завтра с солнечным восходом

День роковой наступит! Потеряем

В расцвете лет любимую, родную

Керестани, прекраснейший цветок

В венце подруг. Ты знаешь ведь, Фардзана,

Ее очарование…

Фардзана.

Ты помнишь,

Как много дел неслыханно жестоких

Придется ей пред мужем совершить

По приказанию Демогоргона?..

И, сверх того, он осудил ее,

Чтоб восемь лет и день тот роковой

Она происхождение скрывала

И тайну всех поступков. Верь, Дземина,

Проклятие сорвется с уст его,

И станет нам она подругой снова!

Дземина.

Но ты ведь знаешь, должен Фаррускад

Дать клятву в том, что никогда супругу

Не проклянет, и все же вероломно

Произнести проклятие. Тогда

Керестани останется бессмертной.

Фардзана.

Он клятву даст, но, клятвы не сдержав,

Ее он проклянет, и нашей будет

Она опять.

Дземина.

Нет, клясться он не станет.

Фардзана.

Увидишь — станет!

Дземина.

Если поклянется,

Свою он клятву сдержит.

Фардзана.

Нет, Дземина,

Он проклянет ее.

Дземина.

Как ты жестока!

Забыла разве страшный приговор,

Что будет тяготеть над ней два века?

Ведь если он произнесет проклятье,

Придется ей прекрасную наружность

Сменить на кожу гнусную змеи.

Фардзана.

Все это так, но разве в этом дело?

Конечно, ей придется наказаньем

Безумное желанье искупить.

Но двести лет пройдет; за это время

Погибнет дерзновенный Фаррускад

И станет вновь она подругой нашей.

Дземина.

Но может Фаррускад освободить

Ее от наказанья, и тогда

Она для нас потеряна навеки!

Фардзана.

Все это сны. Простится с жизнью он.

Мне это дело вверено. Должна я

Подругу осужденную стеречь

И завтра ж погубить ее супруга.

Исчезнет он и вместе с ним возможность

Ей смертной стать.

Дземина.

Но неужели ты

Волшебника Джеонки не боишься?

Он Фаррускаду друг.

Фардзана.

Нет, не боюсь.

Идем, нехорошо надоедать

Толпе, что ждет неслыханных событий;

Мы тайнами своими лишь наскучим,

И лучшие из них утратят смысл.

Дземина.

Ах, прежде чем успеем мы наскучить

Тем, кто для нас дороже всех на свете,

Керестани погибнет с Фаррускадом!

Уходят.

Явление II

Декорация меняется, изображая ужасную пустыню с различными скалами в глубине и разбросанными камнями, удобными для сиденья.

Труффальдино и Бригелла выходят вместе обнявшись.

Бригелла, — он только что встретил Труффальдино; ему хочется узнать, каким образом тот оказался в этой пустыне, и получить сведения о принце Фаррускаде.

Труффальдино принимает позу человека, рассказывающего ребенку сказку; часто употребляет выражение: «И так-то вот, добрый мой синьор», и т. д. Рассказывает, что, как известно Бригелле, в таком-то году (указывает год, который совпадал бы с окончанием упоминавшегося феями восьмилетнего срока) двенадцатого числа апреля месяца вышли поохотиться из города Тифлиса принц Фаррускад, его дядька Панталоне, он сам и много охотников. Придя в лес, расположенный далеко от города, они увидели лань, белую, как снег, украшенную золотыми шнурками и цветами, с драгоценностями на шее, с кольцами на ногах, с алмазами в челке и т. п. «Самая прекрасная, самая прекрасная вещь, какую можно увидеть обоими глазами», и т. п. Принц Фаррускад безумно в нее влюбился и бросился за ней. Панталоне бежал за принцем, а он за Панталоне. «Бежал… бежал… шел… шел…» Лань достигла берега реки. Принц был уже совсем близко от нее, и все они «вот-вот» готовы были схватить ее за хвост, как вдруг лань сделала прыжок, бросилась в реку и исчезла.

Бригелла, — может быть, она утонула?

Труффальдино, — нет, но пускай он не прерывает рассказа чрезвычайной важности. «И так-то вот, добрый мой сеньор», и т. д. Принц в страшном беспокойстве, зачарованный ланью, в отчаянии заставил весь день вылавливать ее живой или мертвой. «И вот ее ловили… ловили… ловили…» и пр. Но все было напрасно. Как вдруг… О чудо! Из реки послышался сладчайший голос, который звал и говорил: «Фаррускад, следуй за мной!» Принц, совершенно не владевший собой, не мог удержаться и бросился в реку головой вниз. Панталоне в отчаянии, придерживая бороду рукой, бросился вслед за своим господином. Он, Труффальдино, тоже хотел броситься вслед за Панталоне, но его удержал страх промокнуть. Однако, посмотрев на реку, он увидел в глубине реки стол, который ломился от яств. Тогда верность господину заставила его броситься в пропасть. О чудо! Он нашел в пучине уже не стол, а лань, превратившуюся в принцессу, со свитой прислужниц — «самую прекрасную, самую прекрасную вещь, какую можно увидеть обоими глазами», и пр. Принц стоял перед ней на коленях, а Панталоне стоял там дурак-дураком. Принц говорил:

Скажи мне, кто ты, дева красоты.

О, сжалься над печальным этим сердцем.

Которое ни разу не горело

Таким всепожирающим огнем!

Принцесса же отвечала:.

Не спрашивай, кто я. Настанет время,

И все узнаешь. Пыл любовный твой

Мне нравится, и если ты сумеешь

В себе довольно мужества найти