Женщина, у которой выросли крылья - [4]

Ее голос – тихий, но твердый, без гнева, печали, осуждения или горечи. Просто голос. Но от него по коже бегут мурашки и начинает быстро биться сердце. Он словно гипнотизирует. И это первое разумное заявление, что ей довелось услышать в последнее время в отношении себя. Это заставляет встряхнуться физически и морально.

– Представляю, как будут возмущены многие мои коллеги-мужчины, – прищелкивает языком доктор Монтгомери и делает глоток чая. – Согласиться с этим трудно. Для них. Поэтому я провожу независимое исследование. Вы не первая исчезающая женщина, с которой мне приходится иметь дело. Я консультировала не один случай, подобный вашему, но, как и те специалисты, что приезжали к вам, я поначалу блуждала в потемках. Я не сразу поняла, как лечить ваше состояние, а только со временем, когда сама стала старше.

Я постоянно пишу об этом – о том, как женщины, становясь старше, выпадают из жизни. Их больше не видно ни в кино, ни по телевидению, ни в журналах мод. И появляются они только в дневное время на каком-нибудь канале, где рекламируют лекарства или косметические средства для борьбы с возрастом. Можно подумать, с возрастом нужно бороться! Знакомо вам такое явление?

Она кивает.

– В сериалах женщины за сорок – это обычно злые завистливые ведьмы, которые вредят какому-нибудь молодому человеку или девушке. Либо какие-нибудь истерички, неспособные управлять собственной жизнью. А женские персонажи в районе пятидесяти пяти вообще отсутствуют. Будто таких людей вообще нет на свете. Когда мне самой довелось испытать на себе подобное отношение, я поняла, что женщины впитывают окружающие реалии. Мои идеи пытались выставить как феминистский бред, но какой же это бред? Это действительность как она есть. – Доктор Монтгомери потягивает чай и наблюдает за гостьей. Та, кажется, под впечатлением.

– Значит, у вас и раньше были такие, как я?

– Тиана, что выдала вам ключ в приемной, была вашей копией, когда приехала сюда два года назад.

Она молчит, переваривая информацию.

– Кого вы видели, когда приехали? – спрашивает профессор Монтгомери.

– Тиану.

– А еще?

– Вас.

– А еще?

– Больше никого…

– Оглянитесь вокруг.

Она встает и подходит к окну. Море, песок, сад… И вдруг она замечает какую-то рябь в кресле-качалке на крыльце, а возле еще одну – с длинными черными волосами, которая смотрит на море. В саду виднеется еще один призрак, что стоит на коленях и копается в цветочной клумбе. Да их полно – стоит лишь приглядеться! Разные женщины, и каждая на своей стадии исчезновения. Точно звезды на небе – присмотрись внимательнее – и увидишь. Они повсюду. По приезде она прошла мимо и не заметила.

– Женщины должны замечать других женщин, – говорит профессор Монтгомери, – если мы сами не видим ни себя, ни друг друга, то чего ждать от остальных?

Она настолько захвачена теорией, что не может подобрать слов, чтобы выразить изумление. Но они есть, только бурлят внутри. Их вызвала к жизни профессор Монтгомери.

– Вы верите общественным установкам, согласно которым вы неважны, вы никто, вас нет. Вы позволили им просочиться сквозь ваши поры, грызть вас изнутри. Вы сами внушаете себе, что вы никто, и верите этому.

Она только хлопает глазами.

– И что же вы должны сделать? – Профессор, грея руки о свою теплую чашку, впивается в гостью взглядом, будто передает ей в мозг свои мысли, посылает сигналы, информацию.

– Я должна верить, что снова появлюсь, – хрипит она, словно молчала целую вечность, и закашливается.

– А еще что?

– Я должна верить в себя.

– И общество нам твердит, чтобы мы верили в себя, – снисходительно замечает профессор. – Пустые слова, дешевые истины. Чему именно вы должны верить?

Она задумывается. Эту женщину не проведешь, правильного ответа ей недостаточно. Так чему же ей хочется верить?

– Надо верить в собственную необходимость, важность, ценность, значительность. – Она рассматривает свою чашку. – Сексуальность. – Она медленно делает глубокий вдох и выдох, набираясь уверенности. – Я достойна самого лучшего. У меня есть потенциал, возможности, я способна принимать новые вызовы. Я могу приносить пользу. Я интересна. Я не должна ставить на себе крест. Надо верить, что люди знают, что я здесь. – На последних словах ее голос срывается.

Профессор Монтгомери ставит чашку на стол и берет ее руки в свои.

– Я знаю, что вы здесь. Я вас вижу.

Она улыбается сквозь слезы, настолько благодарная за эти слова, что и в самом деле им верит. И знает, что она выздоровеет. Надо только работать и прислушиваться к своему сердцу.

2 Женщина, которую держали на полке

Это началось вскоре после первого свидания, когда все в их отношениях еще сверкало и блестело новизной. В тот день она раньше закончила и помчалась к своему новому любовнику. Ей не терпелось снова увидеть его, и время тянулось страшно долго. Когда она пришла, Рональд стучал молотком в гостиной.

– Что ты делаешь? – рассмеялась она, увидев его сосредоточенное потное лицо в клубах пыли. Ах, какой он решительный и самостоятельный! Таким он нравился ей даже больше.

– Вешаю для тебя полку. – Он мельком взглянул на нее и продолжал работать.

– Полку?