Женщина нелёгкой судьбы, лёгкого поведения - [2]
Вот Фома говорит про книги. А знать надо, дорогуша, какие книжки читать и какие строчки подчёркивать красным карандашом. Дамы, готовы?
«Заарканить мужчину легче, чем шевельнуть пальчиком. Всё очень просто. Когда хотите оплести мужчину, устраивайте так, что всякий раз, когда он бросит на вас взгляд, он видит, что вы смотрите на него. Вот и всё». Умница О. Генри подметил принадлежность женщины к Древнему Ордену Мышеловки.
И значит, всюду – в вокзальном ресторане, в такси, в гостиничном номере – Геннадий видел устремлённые на него, влюблённые, восторженные, умоляющие распахнутые с помощью туши «Лореаль», мои глаза. Впрочем, злоупотреблять этим приёмом долго нельзя. Вон, у кукол тоже широко распахнутые гляделки. В конце концов, хочется сказать, как Райкин: «Чего уставилась, дура?»
Поэтому, когда он уже на крючке – расслабляемся. Мило и застенчиво трепещем и опускаем ресницы, растерянно отводим взгляд, мило и застенчиво щуримся, будто нас слепит солнечный свет. Так и есть: мужчина для нас – солнце, светило, божество. Замечательный образец обольщения глазками – актриса Клэр Форлани.
О гостиничном номере я не оговорилась. Потому что секс в женской стратегии и тактике – на втором месте. Тут нужно раскинуть карты боевых действий, хорошенько изучить силы и характеристики противника, подготовить орудие: тяжёлое или мелкокалиберное.
Условно разделяем мужчин на два вида: «альфонс» и «простачок». С первыми играем в недотрогу: «Я не такая, что вы позволяете, только после свадьбы!» Со вторыми: «Я вся горю, я жду тебя, о мой нефритовый гигант, я львица и готова тебя разорвать! Р-р-р!»
Геннадий был ближе ко вторым. Господи, встречаются же в гарнизонных захолустьях такие самородки! Воображаю, каким коротеньким хлёстким – как шлепок грязи, как брезгливое смачное «блямс!» – словцом меня сейчас заклеймили женщины. Пари, что эти женщины одиноки.
Геннадию как военному пенсионеру выделили квартиру в нашем тихом зелёном городке – мечте отставного военного.
Остался последний штришок. Предложение руки и сердца, марш Мендельсона, свадьба в местном ресторане «Плёс», где отмечаются все бракосочетания. Нужно ковать железо пока горячо. В противном случае мужчина начинает задавать себе закономерный вопрос: если и так всё хорошо, зачем жениться? Страсть не может гореть вечно – если не поддерживать её ровное тление в чугунной жаровне паспортного штампа – затухнет.
– Взгляни на модного судью! – пугается Фома. – Эталон безвкусицы! Розовые шаровары в горошек. Золотые янычарские туфли. Зелёный лакейский узенький пиджак. На рукаве нацеплены фенечки, как у семиклассницы. На лацкане усыпанное камнями блюдце: то ли орден, то ли брошь? Шарф намотан такой толщины, будто у бедняги фарингит в острой форме… Выйди он на улицу – за ним же дети будут бежать!
Я объясняю Фоме, что это такая униформа. Как у доктора белый халат, у военного – камуфляж, у дорожного рабочего – оранжевый жилет. Ну, куда это годится: представь, сядет он на свой судейский трон в костюме офисного клерка.
Фома давит интеллектом:
– Что они вытворяют с женщинами? Ты читала «Виринею»? Как она входит во двор в линялых обносках – сановита, величава… – Она на память зачитывает нараспев, как со сцены: «Измельчал народ. Красивость женская стала мелка и лукава. От одежды, от старанья зависит». Вот чем твой модный суд и занимается: мельчит и лукавит женскую красивость разными ухищрениями, прибамбасиками…
В чём-то Фома права. Я ясно вижу трёх китов, на которых зиждется якобы чудесное преображение подсудимых. Первое: улыбка-походка-осанка. Второе: макияж-причёска. Третье: корректирующее бельё. А одежда дело десятое.
Но вообразите: проснётся наутро мужик рядом с партнёршей. А у той вместо летящей укладки – жиденький волосяной покров. Вместо вчерашней точёной упругой фигуры – складки на боках как у шарпея. «Господи, – скажет, – что за чуда в перьях рядом лежит?!» Штаны-рубашку в охапку – и дёру.
Но вот с недавних пор я приметила подложку модного суда, которая очень даже меня заинтересовала. Модный суд не только одевает участниц. А ещё и служит, как бы это выразиться, конкретным корыстным, мелкособственническим женским интересам. «Модный суд» превратился:
1. В клуб поиска женихов («Наш канал смотрит вся страна. Завтра за тобой очередь выстроится»).
2. В место примирения балансирующих на грани развода мужа и жены («Да мы тебя оденем как конфетку, с руками оторвут. А этот козёл рядом с тобой на фиг никому не нужен»).
3. А также в место, где затянувшийся гражданский брак плавно перерастает в официальный. Наваливаются втроём: худенькая строгая модная прокурорша, корпулентная громкоголосая адвокатша, судья со сладенькой улыбочкой. И долбят, и долбят несчастного, и обрабатывают, и срамят на всю страну – пока бедолага не сдастся. Неуклюже оскальзываясь на одно колено, протягивает мятый букет разрумянившейся от счастья даме. Пряча глаза, гугнит что-то о руке и сердце.
Вот этот последний пункт меня крепко заинтересовал. Гладкое золотое кольцо у меня уже куплено. Потому что лучше один раз самой разориться на простенькое обручальное колечко – а бриллиантовые он будет дарить всю оставшуюся жизнь. О, уже и из меня афоризмы полезли.
Сын всегда – отрезанный ломоть. Дочку растишь для себя, а сына – для двух чужих женщин. Для жены и её мамочки. Обидно и больно. «Я всегда свысока взирала на чужие свекровье-невесткины свары: фу, как мелочно, неумно, некрасиво! Зрелая, пожившая, опытная женщина не может найти общий язык с зелёной девчонкой. Связался чёрт с младенцем! С жалостью косилась на уныло покорившихся, смиренных свекрух: дескать, раз сын выбрал, что уж теперь вмешиваться… С превосходством думала: у меня-то всё будет по-другому, легко, приятно и просто.
Не дай Бог оказаться человеку в яме. В яме одиночества и отчаяния, неизлечимой болезни, пьяного забытья. Или в прямом смысле: в яме-тайнике серийного психопата-убийцы.
Иногда они возвращаются. Не иногда, а всегда: бумеранги, безжалостно и бездумно запущенные нами в молодости. Как правило, мы бросали их в самых близких любимых людей.Как больно! Так же было больно тем, в кого мы целились: с умыслом или без.
Невыдуманные рассказы о девочках, девушках, женщинах. Одна история даже с криминальным налётом.
И уже в затылок дышали, огрызались, плели интриги, лезли друг у друга по головам такие же стареющие, страшащиеся забвения звёзды. То есть для виду, на камеру-то, они сюсюкали, лизались, называли друг друга уменьшительно-ласкательно, и демонстрировали нежнейшую дружбу и разные прочие обнимашечки и чмоки-чмоки. А на самом деле, выдайся возможность, с наслаждением бы набросились и перекусали друг друга, как змеи в серпентарии. Но что есть мирская слава? Тысячи гниющих, без пяти минут мертвецов бьют в ладоши и возвеличивают другого гниющего, без пяти минут мертвеца.
«Главврач провела смущённую Аню по кабинетам и палатам. Представила везде, как очень важную персону: – Практикантка, будущий врач – а пока наша новая санитарочка! Прошу любить и жаловать!..».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Короткие рассказы о том, как разные по образованию, воспитанию, интеллекту и эмоциональности люди переживают состояние полёта под названием"любовь". Как они понимают это и как при неприятном стечении обстоятельств выходят из него. А также, какие качества личности при этом демонстрируют.
Правда ли, что в пойме за Волгой есть нечто? Или привидение, или игра воображения. Версия мистики завораживает! Но Мила со здоровой долей скептицизма решает проверить: что же скрывается в этом лесу? Вместо привидения Мила находит чужой медальон. И не подозревает, что за ней следит человек, чей страшный секрет она вот-вот узнает.
Потерять все. Опуститься на самое дно. Призывать смерть. Не это ли цена за ошибки.Простить себя и начать все сначала. Станет ли это искуплением…Она - это страх, желание выжить и защитить самое ценное, несмотря ни на что.Он - это лишь чувство вины и жалкое существование от попойки до похмелья.Он для нее - надежда и вера в лучшее.Она для него - искупление.
Ребекка Мартин к тридцати годам добилась успеха. Она бизнес-леди с дорогим автомобилем и домом у озера в престижном районе. В её жизни есть всё, кроме любви. Лишь один единственный человек всегда занимал мысли Ребекки – Кейд Макмиллан, возвратившийся в город спустя долгие годы. Ребекке предстоит сделать нелёгкий выбор: разорвать все связующие нити с мужчиной, причинившим ей столько боли в прошлом, или погрузиться в пучину неизведанных чувств и новых ощущений. Запретный плод сладок. Книга содержит реальные сексуальные сцены и нецензурные выражения, предназначена для 18+ .
Надоели истории про Золушек из народа или Красоток с улицы? Тогда читайте увлекательный, современный любовный роман с элементами мистики и эротики. Почувствуйте себя снова желанной и сексуальной!Наследница финансовой империи и мульти-миллиардного состояния Эвелин Грин встретила и полюбила прекрасного, как смертный грех, эмигранта из Италии. Очаровала страстного, загадочного и порочного французского графа и многое другое.В конце концов, у богатых свои причуды и богатые тоже плачут!Все персонажы и события романа вымышлены.