Женщина, которая светится изнутри. Как найти свой источник женской силы и сексуальности - [45]

Благодаря ему женщина могла бросить вызов обстоятельствам, стать выше их и создать принципиально новую модель существования. Секретом для достижения было умелое сочетание женских добродетелей – грации, красоты и очарования – с умом и артистизмом, которые только усиливались благодаря ее умению включаться при любых обстоятельствах. Куртизанки заряжались силой чувственного огня, силой жизни. Источником этой силы была киска.

Автор замечательной «Книги куртизанок» (The Book of the Courtesans) Сюзан Гриффин пишет о восхитительной скульптуре «Женщина, ужаленная змеей», представленной в музее д’Орсе. Модель, позировавшая для этой работы, Аполлония Сабатье, извивается в экстазе, укушенная змеей (да, это метафора). Знаменитый поэт Чарльз Бодлер, одурманенный ее чарами, написал о Сабатье такие строки:

Твои черты, твой смех, твой взор

Прекрасны, как пейзаж прекрасен,

Когда невозмутимо ясен

Весенний голубой простор.

Своим ярким сиянием Сабатье вскружила голову Бодлеру и пробудила страсть в скульпторе. Когда женщина включена, она на пике силы. Она может остановить мужчину взглядом, малейшим жестом, одним своим присутствием. Куртизанка – это женщина, которая обрела внутренний огонь и связь со своим божественным началом. Включена ли она или нет – это видно по внешнему виду: когда женщина выключается, внутренний свет меркнет, и даже внешняя красота не заменит его. И наоборот: женщинам с совершенно обычной внешностью – какой обладали большинство куртизанок – внутренний огонь освещал путь, словно тысяча свечей.

Включение – как волшебство. Как магический эликсир, благодаря которому куртизанки становились чудесными существами. Чудо это заключалось не только в их облике, но и в умении вновь возвращать к жизни. Утонченная и изысканная, куртизанка была способна вновь пробудить жажду и радость жизни во всех, кто ее окружал. Каждая женщина обладает подобным потенциалом – возвращать смысл жизни самой себе и близким, когда она вновь обретает врожденную силу и свечение. Я знала, что хочу – нет, просто обязана – поделиться этим опытом и знаниями с женщинами, которые придут в «Школу женских искусств».

Она выбирает красоту

Куртизанки любили или, скорее, боготворили красоту. Им нужны были красивые дома, украшения, платья и ощущения. Подобно драгоценности в бархатной коробочке, эти женщины инстинктивно чувствовали, что красота преумножает силу.

Когда-то красота считалась священной. В теперешней культуре она рассматривается как пассивное достоинство – случайный результат хорошей генетики. Но не для куртизанок. Чаще всего они не отличались природной красотой, напротив, создавали ее сами, посредством кропотливого труда, упорства и мастерства.

Я решила, что тоже так смогу. Сама я никогда не считала себя красавицей, но с того момента решила изменить свою точку зрения. А чтобы еще больше укрепиться в решимости, я стала читать о женщинах, которые уже встали на этот путь. Начала наблюдать за иконами стиля, вроде Дианы Вриланд, которая не была классической красавицей, но обладала безупречной осанкой и великолепным чувством стиля. Когда она говорила, от нее невозможно было отвести глаз. Еще я наблюдала за великими актрисами кино 30-х и 40-х годов, поражаясь тому, как Мэй Уэст, будучи уже немолодой и не худенькой, смогла играть бок о бок со сногсшибательными актерами первого плана, причем все они были в нее безнадежно влюблены. Я подражала их неспешной походке, манере оглядывать самих себя в зеркало, довольных отражением. Тому, как они держали осанку или выбранную позу, будто бы ждали, что их заметят.

Я вдохновлялась тем, как итальянская куртизанка Нана медленно и тщательно прихорашивалась перед выходом в свет. Вместе с матерью они несколько месяцев работали над ее образом, втирая в кожу особые кремы, чтобы подчеркнуть изысканную белизну. Волосы были зачесаны поверх широкополой шляпы, чтобы высветлить их на солнце и одновременно защитить светлую кожу. Вслед за ней я начала каждый день принимать ванну, а не просто душ; втирать в тело лосьон, чтобы кожа была мягкой; завела привычку смотреться в зеркало и подмигивать самой себе – это помогало мне чувствовать себя более уверенной. Каждый день я читала вслух новое стихотворение, чтобы вдохновиться.

О да, я сделала выбор в пользу красоты – внутренней и внешней.

Если я всерьез вознамерилась создать этот культурно-провокационный образ, превратиться в Маму Джину и посвятить жизнь тому, чтобы научить женщин включаться, мне нужно приличное здание, где я смогу развивать свою школу и повышать уровень профессионализма. По счастливой случайности мы жили на первом этаже такого здания. Как раз в то время арендаторы с верхних этажей съезжали. Это было идеальное пространство для школы – трехкомнатная квартира, где было место и для новорожденной девочки, и для заведения. Пришлось платить втрое больше обычного, а ведь мы и так едва наскребали каждый месяц. Это было ужасно. Неправильно. Совершенно нелогично. Но я ведь была куртизанкой, а потому спросила себя: как бы она поступила на моем месте? Стала бы действовать практически, дождавшись, пока сможет позволить себе переезд? Да ни за что. Она ловила бы момент. Поэтому мы с Брюсом поскребли по сусекам, выгребли все до единой монетки, добавили пожертвования от близких друзей, щепотку надежды, толику молитвы – и внесли залог.