Женщина, которая светится изнутри. Как найти свой источник женской силы и сексуальности - [23]

Я делала это ради своей подруги Веры, но на самом деле – это она оказала мне услугу, помогла оказаться там, куда раньше я не могла попасть из-за стыда и страданий, перенесенных в процессе взросления, и теперь не было пути обратно. Я была свободна, и моя киска освободила меня. Моя благодарность не знала предела. Я была женщиной, оторванной от внешнего мира, от своего тела, от собственного имени. Но в тот день киска помогла мне восстановить связь настолько мощную, что я снова почувствовала контакт с внешним миром.

Ваша жаждет сделать то же самое. (Не волнуйтесь: следовать ее указаниям вовсе не означает оказаться с раздвинутыми ногами на массажном столе перед сотней незнакомцев. Это было мое приключение, а ваша киска сама найдет приключение для тебя.) Именно поэтому она заставила тебя взять с полки эту книгу. Она жаждет установить связь с вами – чтобы, в свою очередь, стать связующим звеном между вами и миром. Она назначает вас звездой, а не актрисой второго плана. Она хочет, чтобы вы почувствовали все свое великолепие, чтобы вновь засияли ярким светом, заполнив все пространство, которое она освободила для вас. Она хочет, чтобы вы познали революцию удовольствия, чтобы узнали, что все мы – сестры, все способны творить и что удовольствие не просто даровано нам от рождения, но является нашим порталом к Богине. Теперь она Великая Преобразовательница, и так было всегда, и в следующей главе я расскажу, что она умеет.

Она назначает вас звездой, а не актрисой второго плана.

3 Великая преобразовательница

Понять вагину в полной мере – значит осознать, что она не только соразмерна с женским мозгом, но также – и это самое главное – является частью женской души.

Наоми Вульф

Итак, киска – источник нашего удовольствия, а удовольствие – источник нашей силы. И тем не менее каждый год, приветствуя новобранцев в «Школе женских искусств», я вижу класс из нескольких сотен женщин, уверенных, что в них все не так. Начиная с внешнего вида и самочувствия и заканчивая телами, доставшимися им при рождении.

Под влиянием мировой патриархальной культуры в женщинах формируется стойкая уверенность, что они неправильные и сломленные. На мой взгляд, причина тому – жестокое обращение в детстве. Я выросла в полной уверенности, что со мной что-то не так, и ужасно этого стыдилась. В возрасте двадцати пяти лет я попыталась решить эту проблему посредством терапии, самолечения и околоакадемического исследования – только эти инструменты пришли мне в голову. Но что бы я ни делала, улучшить самочувствие не удавалось. Я никак не могла заставить себя радоваться. Если бы меня спросили, в чем проблема, то и в мыслях не было бы связать это с издевательствами брата. Они настолько прочно вошли в раннее детство, что я перестала воспринимать их проблемой. Но именно с ощущением сломленности вставала каждое утро и каждый вечер ложилась спать. Я знала: меньше всего на свете мне хочется возвращаться домой и быть с семьей.

Я отчаянно пыталась пробудить в себе врожденную страсть, и в то же время во мне глубоко и безнадежно укоренилась уверенность, что это никогда не удастся. Ни при жизни, ни после.

Тогда я еще не понимала, что переживаю стадию «до». Видите ли, в жизни каждой женщины бывает «до» и «после».

До удовольствия. После киски.

Мое «до» началось с детства, полного насилия, плавно перешедшего в студенческие годы, когда я изо всех сил старалась адаптироваться в мировой патриархальной культуре, сгибаясь под тяжестью детской травмы. После окончания колледжа это переросло в отчаяние, мешавшее сделать хоть шаг к осуществлению желаний.

Я не знала почему. Я говорила себе, что мне некогда – и, по правде говоря, так и было.

Я была занята тем, что читала работы Карла Юнга, изучала феномен архетипов, читала о древней Японии и Древней Греции, знакомилась с трудами Джозефа Кемпбелла, Мерлина Стоуна, Марии Гимбутас, учила древнегреческий. И все записывала в дневники – мечты, чувства, мысли. У меня были ночные кошмары, я боялась темноты. И понятия не имела, чего боюсь, сидя в своей тихой и уютной студии.

Оглядываясь назад, я понимаю, что именно тогда вышли из строя мои механизмы, отвечающие за выживание. Вся жизнь до того момента сводилась к попытке выглядеть хорошо, скрывая невысказанную боль, раны и последствия жестокого обращения. Я не только не могла говорить о происходящем дома, но и вынуждена была сносить бремя разочарованности во мне родителей. Я не вышла замуж за еврея и не поступила в школу для медсестер. Они не одобряли актерскую карьеру, которую я избрала. Я не могла сделать нужные шаги по карьерной лестнице, потому что испытывала невероятный стыд и парализующую боль. Я не могла вынести, чтобы к моему неприятию себя прибавилось еще и их неодобрение. Терапия, казалось, только усугубила проблемы: теперь я знала, почему была сломлена и кого следовало в этом винить, но не было нужных инструментов, чтобы залечить рану.

Как следствие, я забилась под камень, спряталась в самом дальнем углу собственной пещеры.

И спасла меня… киска.

Вся жизнь до того момента сводилась к попытке выглядеть хорошо, скрывая невысказанную боль, раны и последствия жестокого