— Мамуля, Анна ожидала увидеть сморщенную, седовласую старушку, поэтому у нее такой ошеломленный вид. Наверное, разговаривая с ней по телефону, ты устроила представление, достойное Оскара.
— Тогда меня очень беспокоило твое будущее. Не обвиняй меня в том, что я немножко воспользовалась обстоятельствами.
— Адам частенько поступал так и сам, — заметила Анна.
— Вот именно, — сказала Сара Арнольд, одобрительно улыбнувшись Анне. — Я и есть седовласая старушка, Адам. — Она поправила свои превосходно уложенные волосы. — Мне ведь семьдесят пять. Я родила Адама в сорок, Анна; он был очень беспокойным младенцем. Какое облегчение после тридцати пяти лет волнений, что он наконец-то угомонился!
— Мама, как ты добралась сюда? — небрежно спросил Адам. — На автобусе? Или выбрала для такого случая лимузин с шофером? Моя мамуля, Анна, вдова Джеральда Арнольда... того самого, который основал «Замороженные продукты Арнольда».
Мысли Анны закружились; эта компания была известна по всей стране.
— То есть ты очень богат? — в каком-то подобии ужаса спросила она.
— В своем завещании отчим разделил состояние между мамой, Беном и мной, — немного смущенно сознался Адам.
— А после моей смерти Адам и дети получат и мою долю.
— Вот видишь, — шутливо заметил Адам, — в любой момент я могу стать единоличным обладателем огромного состояния. — Он вежливо улыбнулся матери. — Как выяснилось, Джессика была влюблена больше в мои денежки, чем в меня, и это несколько задело мою мужскую гордость. У нее были большие планы. Поэтому она так жаждала сплавить куда-нибудь детей и не возмущалась, когда узнала, что я люблю другую женщину. Не представляете, каким облегчением было понять, что ее не интересует ни мое тело, ни мой ум, а только мой банковский счет! Мама, ты не оставишь нас наедине? — отрывисто произнес он, и хмурые морщинки появились на гладком лбу Анны. — Попробую уговорить Анну простить твои хитроумные махинации; только совершенно бессердечная женщина могла сыграть на болезни внуков.
— Зачем ты так грубо? — спросила Анна, глядя вслед пожилой женщине, которая уходила, слегка опираясь на трость с серебряным набалдашником.
— Поверь, когда ты поближе познакомишься с моей мамулей, то поймешь, какая она коварная дама, — криво усмехнулся Адам. — Пойдем, посидим там. — Он повел ее к скамейкам на стадионе. — Хочу развеять последние сомнения насчет меня и Джессики, — сказал он; его глаза ласкали ее лицо с невыразимой теплотой, и волна радости захлестнула Анну с головой. — Мы были вместе так долго по единственной причине, — продолжал он, — потому, что никогда не стремились получше узнать друг друга. У нас были прохладные отношения двух эгоистов, — говорил Адам. — Однажды, очень давно, мне сильно не повезло в любви. Бен оказался удачливее, его любовь с Тесс мне казалась редким исключением. Потом появилась ты и перевернула мой мир. Я был обречен с первого момента нашей встречи, Анна. Чем лучше я узнавал тебя, тем быстрее рушились преграды, которые я воздвигал между нами.
Он остановился, потом снова заговорил:
— Я думал, Джессика любит меня, поэтому так долго не решался порвать с ней. Я хотел, чтобы она сама приняла решение расстаться. Те выходные, когда заболели близнецы, должны были подтолкнуть ее к разрыву. Джессика жить не может без элементарных удобств.
— Какая грязная уловка! — рассмеялась Анна. — Ты дьявольски хитер.
— Спасибо, — наигранно обиделся он. — Я дико расстроился, когда обнаружил, что мои планы пошли прахом. Но вскоре Джессика проболталась, что очень интересуется моим финансовым положением. — Адам цинично улыбнулся. — И я немедленно распрощался ней.
— Почему ты не рассказывал мне о деньгах? Боялся, что я тоже окажусь золотоискательницей?
— О чем ты? — Он недоверчиво расхохотался. — Послушай, Анна, — сказал он, заключив ее лицо в ладони, и потерся носом о ее нос. — Какие у тебя чудесные глаза... На чем я остановился? — туманно пробормотал Адам. — Мы говорили о твоей жадности? Если честно, любимая, ты — самое бескорыстное существо на свете. Только не говори, что из каких-нибудь идеалистических соображений не желаешь выходить за богатого мужчину.
— А если так? — поддразнила она и показала язык. — Ты откажешься от своего состояния?
Адам рассмотрел задорный огонек в глазах Анны и ласково поцеловал полуоткрытые лепестки ее губ.
— Да ты, оказывается, из тех женщин, которые любят переделывать мужчин.
— Ты не идеален, — улыбнулась Анна, — но ужасно мне нравишься. — Она была переполнена счастьем оттого, что может без опасений выплескивать свою любовь. — Я пережила две самые отчаянные недели в своей жизни, Адам, — честно сказала она. — Чтобы залечить душевные раны, мне понадобится твоя медицинская помощь. Полечишь меня?
У Адама захватило дух от ее нежного вызова, и они слились в поцелуе.
