Женька-Наоборот - [16]
— Подумаешь!.. Всюду одно: «По газонам ходить воспрещается».
— Не паясничай. Давай я тебе все объясню… Представь себе рядышком Лиду и Веру. Вернее, предстань их прически.
— Это зачем?
— Надо.
Девчачьими прическами Женя сроду не интересовался. Но раз уж Таня заныла, пожалуйста. Лишь бы с чем другим не пристала. У Лиды косы прямые как палки; пробор — словно натянутый белый шнур. Зато Верочка… Ее кудри до того всегда встрепаны, что даже завуч Клавдия Васильевна не знает, как с ними бороться.
Распушив концы белокурых кос, приподняв их к лицу, Таня пытается воспроизвести знаменитую Верину шевелюру:
— Пейзажный стиль со всеми его естественными красотами. Нравится?
Затем вытягивает свои косы в струнку («Вспомним прическу Лиды») и предлагает Жене представить себе композицию регулярного парка. Аллеи как бы вычерчены по линейке, клумбы и водоемы намечены великанским циркулем или лекалом. Все это будет показано на выставке «Клуба пытливых».
Как раз Лида и выполнила в туши рисунок такого парка. Ровненько заштриховала кусты и деревья, которым садовые ножницы придали форму шара, конуса, пирамиды. По всем правилам этого стиля.
— А пейзажный парк у нас представлен в макете, — увлеченно рассказывает Таня. — Мы с Алешкой чуть не из-под снега добывали мох, листья брусники. Главное в таких парках, чтобы все казалось выращенным самой природой. — Таня берет несколько шелестящих стружек, и стружки в ее проворных руках превращаются в раскидистое кудрявое дерево. — У нас там рощицы, лужайки, водопады, ручьи. Дорожки вьются, будто лесные тропинки. Пахнет солнцем, травой, цветами…
Последняя фраза — художественный домысел Тани, но Женя этого не замечает. По привычке он все-таки хмыкает:
— Подумаешь, будто я такого в Сокольниках не видал…
Таня гнет свое. Она хочет добиться, чтобы Женя тоже всегда с нетерпением ждал четверга — веселого клубного вечера.
— Слушай, Женька, приходи на занятия. Увидишь, как у нас хорошо.
— Представляю…
— Я тебе говорю — интересно, чудак!
— Тебе интересно, а мне хоть бы что.
Таня готова уйти да еще хлопнуть дверью. Так хлопнуть, что все фанерки в мастерской задрожат, все доски, струганые и неструганые.
Она бы ушла, да в дверях вырастает завмастерскими. Сатиновый черный халат на коленях испачкан не то глиной, не то песком. Под мышкой железный складной метр. Сразу можно определить: Савелий Матвеевич что-то обмерял в парке. Либо площадку под беседку-читальню, либо другую, за яблонями, — под метеорологический киоск. Школьные мастерские делают не только скамейки…
Конечно, он прямо из парка! Иначе откуда у него пучок маргариток с корешками, к которым пристала земля?
Теперь не уйдешь. Опять же из-за несчастного Женьки. Савелий Матвеевич, как известно, не терпит беспорядка и непременно набросится на него, растерзанного, встрепанного, неизвестно зачем очутившегося в мастерской… И вдруг Таня слышит:
— Женя, хорош букетик? Получен под будущую работу. Ботаник сам преподнес: «Получите аванс!» Солидно у нас получается?
Жене нравится это выражение Савелия Матвеевича. Когда сам он однажды пристроился к шестиклашкам, чтобы разок-другой пройтись фуганком по кромке доски, завмастерскими не стал выяснять, зачем, почему… Хотя мелюзга, как и следовало ожидать, подняла визг, он спокойно подошел к верстаку, заглянул Жене через плечо, одобрил, как тот держит при стружке нож, как ловко ведет фуганок. И громко, чтобы каждый услышал, сказал:
— Солидно у тебя получилось!
Сейчас Жене уже не хочется пререкаться с Таней, дразнить ее. Наоборот, он не прочь, чтобы она узнала: Перчихин в мастерских свой человек. Понадобится ему — придет сюда после занятий, раскроет портфель, разложит тетрадки… Савелий Матвеевич однажды застукал его здесь за уроками и, вместо того чтобы прогнать или хотя бы без стеснения поинтересоваться его отметками, с полным уважением предложил: «Всегда заходи, коли надо».
Женя считает, что букет бело-розовых маргариток должен стоять на столе преподавателя по труду. Отыскивает граненый стакан, по-хозяйски наливает в него из бидончика чистую воду и произносит:
— Получите аванс!
При этом он косится на Таню: учуяла ли, какие у него отношения с Савелием Матвеевичем? Кроме того, интересно, повторит она свое приглашение или нет? Умоляйте не умоляйте — он к этим «пытливым» ни за что не пойдет, очень нужно! Но кто ей мешает позвать его еще разок? Какое там… Занялась сумкой, от которой даже в глазах рябит. Складывает туда обрезки фанеры, планки, шурупы и прочую полезную мелочь да еще уводит за собой Савелия Матвеевича. Небось нацелилась заодно и слесарную мастерскую начисто обобрать?
Ушла. Даже не оглянулась. Словно в помещении никого нет, словно Женя просто-напросто деревяшка.
Схватив первый попавшийся под руку гвоздь, Женя бесцельно царапает им по доске. Скрип-скрип… Вернется Таня сюда или нет?
Таня вернулась, держит с фасоном свою щегольскую, почему-то уже пустую сумку, а Савелий Матвеевич тащит следом мешок, который, задев косяк, громыхает железками.
— Так как же, Звонкова? — спрашивает Савелий Матвеевич. (Об одной хитрости, о том, что холщовому мешку предназначена немаловажная роль, Жене Перчихину никогда не узнать.) Савелий Матвеевич хранит очень серьезный вид. — Как же быть? Тебе, Звонкова, столько добра не поднять. — Завмастерскими оценивающе оглядывает Женю. — Вот кто худ, а мускулам позавидуешь. (Не в первый раз Женя слышит от него похвалу своим мускулам.) Ты, Евгений, эту ношу запросто донесешь.
