Женитьба Уайлдера - [47]

— Я мог навредить и тебе, и ребенку! — Шон в отчаянии провел рукой по лицу.

— Ты что, напрашиваешься на комплименты? — произнесла она.

— О Господи, конечно, нет! Лора, прости, — с искренним раскаянием сказал он.

— Хорошо бы отлупить тебя кочергой, но пора вставать и собирать вещи. Ты сам сказал, что надо уехать уже сегодня. — Вдруг почувствовав в себе источник неиссякаемой энергии, Лора спрыгнула с кровати и отправилась приводить себя в порядок, но в дверях обернулась и весело улыбнулась Шону. — Ты достанешь чемоданы? У нас не так уж много времени.

Они уже второй день ехали в поезде к корнуэллскому побережью. Шон предпочел бы добраться туда морем, но не мог больше видеть, как Лора страдает от морской болезни — особенно в ее теперешнем положении. Отдельное купе оказалось очень удобным, однако Лора почти все время проводила в вагоне-ресторане, болтая с пассажирами, а он пребывал в одиночестве, погруженный в невеселые мысли. Шон знал, что это невежливо, но ситуация как нельзя лучше располагала к размышлениям и самокопанию, хоть это было и не самым веселым занятием.

Сейчас они сидели у себя в купе друг против друга, ожидая остановки. Лора смотрела в окно на пробегавший мимо пейзаж, а Шон смотрел на нее.

— Почти приехали. Ты хорошо себя чувствуешь? — спросил он.

— Конечно! Лучше не бывает, — весело ответила она и указала пальцем за окно. — Смотри, сколько коров! А у вас в поместье есть коровы?

— Наверное, есть, — сдержанно ответил он. — Лора, нам с тобой необходимо поговорить и кое-что уладить.

Лора поправила свою вельветовую шляпку и стала вертеть в руках булавку.

— По-моему, все уже и так улажено. По дороге на вокзал за нами никто не следил, и поездка прошла замечательно. И никто, кроме Маклиндена, не знает, где мы будем.

— Я не об этом, — нахмурившись, произнес Шон. — Лора, нам нужно поговорить о ребенке. Я хотел тебе сказать…

— Мне дадут какие-нибудь поручения, когда мы приедем? Я настроилась помогать твоей матери по дому, — перебила его Лора, разглаживая юбку и застегивая перчатки.

— Лора, посмотри на меня. Я… Я понял, что…

— Вот это да! Посмотри, сколько времени! — Взглянув на свой кулон с часами, она стала подниматься. — Я обещала миссис Уильямс, что попрощаюсь с ней. Она едет до Хэверса. По-моему, мы будем жить по соседству. Можно, она как-нибудь приедет в гости? Мне кажется, они с твоей матерью поладят, как ты думаешь?

— Лора, ты сама не знаешь, что говоришь, — сквозь зубы процедил Шон, стараясь побороть раздражение.

— Да, ты абсолютно прав, — рассеянно бросила она, выбегая из купе. — Встретимся у выхода.

Закрытый экипаж, который Шон нанял на вокзале, подъехал к парадному входу усадьбы «Плакучая ива».

— Как красиво! — воскликнула Лора. — Просто чудесно.

Она ожидала, что усадьба окажется холодной, неприступной, обвеваемой ветром, как те места, которые описываются в готических романах. Но дом, сложенный из серого камня и отделанный деревом, находился в отдалении от моря и скал и к тому же был окружен красивым и ухоженным садом.

— По сравнению с усадьбой Мидлбрук это очень скромное жилище, — заметил Шон, спрыгнув на землю, и, помогая спуститься жене, на мгновение задержал ее в своих объятиях.

Лора прижалась к нему, но Шон тряхнул головой, будто желая избавиться от наваждения, поставил ее на землю и отвернулся. Лора находила какое-то странное удовольствие в том, чтобы лишать его спокойствия, даже когда это происходило нечаянно.

— В любом случае «Ива» меньше, — как ни в чем не бывало продолжал Шон. — Здесь всего двенадцать спален, включая помещения для прислуги.

Лора видела, что ему нравится этот дом, да и ей он тоже понравился. Он источал ауру гостеприимства, чего в Мидлбруке не было. Она наблюдала, как Шон с помощью кучера выгружает на землю чемоданы, и раздумывала, долго ли им придется прожить в «Плакучей иве».

— Это Шон! — послышался вдруг чей-то голос. — Вернулся!

— Сонет, ах ты старый негодник! — Шон бросился вперед и обнял высокого и грузного пожилого мужчину. — Ну как ты? Без устали кропаешь стишата, выдавая их за поэзию?

— Ни дня без строчки, — подтвердил мужчина, рассмеявшись басом. — С возвращением, сынок! — И похлопал его по спине. — Мама ужасно по тебе скучала.

Шон взял Лору за руку и подвел ее поближе.

— Моя жена Лора, — с явной гордостью представил ее он. Впрочем, Лора не поняла, чем именно он гордится. — А это Байрон Сонет: дворецкий, управляющий, друг семьи и гениальный поэт!

— Здравствуйте, — сказала Лора и протянула руку.

— Жена! — шепотом изумился Сонет. — Боже всемогущий! Шон, какой подвиг ты совершил, чтобы заслужить такое счастье? Она же чудо, друг мой, просто чудо! — Широко улыбаясь, он как следует потряс руку Лоры. — Женился, подумать только! Ее светлость в обморок упадет от радости!

«Ее светлость»? Интересно, это прозвище или настоящий титул? Шон как-то упоминал о благородном происхождении матери. Лора вопросительно взглянула на Шона, но он, ничего не объясняя, взял чемодан и повел ее к лестнице.

Сонет, приплясывая, проводил их до маленькой гостиной и вошел первым.

— Энн, ты ни за что не догадаешься, кто приехал! Посмотри, дорогая, он и жену привез! У него есть жена!