Женись на мне, незнакомец - [10]

— Сделал? Ничего не сделал.

— Ой… Тогда почему…

Она вдруг почувствовала, что у нее отнимаются руки и ноги.

— Почему я не могу больше летать? Я бы тоже хотел это знать.

Он посмотрел на стакан, поморщился и переставил его на стол.

— Бранд, пожалуйста…

Он посмотрел на нее и уставился опять на стакан.

Изабелла, не зная, что сказать или сделать, взяла чайник и стала наливать в него воду. Обычно, едва она принималась что-то делать на кухне, Бранд мгновенно ее останавливал. Сейчас он не проронил ни слова, продолжая молча смотреть на нетронутый стакан.

Изабелла опять села на стул и сложила руки на коленях. Она не сводила глаз с его лица. Что же все-таки случилось? Почему Бранд потерял лицензию? Что с ними теперь будет? Если он будет молчать и дальше, то не узнает, как ей жалко его, и не поймет, что его беда — и ее беда тоже. Что же делать?

Около полуночи Бранд все так же молча встал и отправился в кровать.

Изабелла пошла за ним следом в спальню.

— Бранд, — прошептала она. — Бранд… Как ты? Могу я что-то сделать?

— Можешь, — прорычал он из-под одеяла. — Замолчи и ложись спать.

Непролитые слезы легли Изабелле глаза, но она молчала, хотя ей совсем не спалось. Шли часы. Она лежала и прислушивалась к тяжелому дыханию мужа. Потом она заснула, а когда открыла глаза, Бранда уже не было.

Вернулся он после семи с кучей книг, которые, не говоря ни слова, выложил на стол. Потом, все так же молча, принялся за чтение.

Изабелла смотрела на него и в первый раз с той минуты, как он выложил ей свою новость, ощутила раздражение. Черт, он не имеет права так себя вести. Она — жена, а не приблудный котенок… И она не виновата, что ее зовут не Мэри.

— Бранд, — сказала она, упершись кулачками в стол. — Так нечестно. У меня есть право знать, что произошло. Я… Я…

— Моя жена, — договорил он за нее, захлопывая книгу и поднимая на нее глаза. — Ты — моя жена. — Он посмотрел ей прямо в глаза, и она поняла, что он борется с собой. Потом он провел рукой по волосам, и ей опять удалось полюбоваться его странными ушами. — Извини. Конечно же, ты права. Мне не нужно было выливать на тебя свое недовольство. Но, к несчастью, ты оказалась под рукой. Дело в том, что все врачи в один голос заявили, будто у меня нелады со слухом. Ничего страшного, но… Ты поняла?

— Поняла. Ты не можешь водить самолеты.

— Правильно. — Он криво усмехнулся. — Так и есть. Ты, как всегда, все точно сказала. И это я в тебе люблю. Ты умеешь точно выразить свою мысль.

— Я рада, что ты хоть что-то любишь во мне.

Она отвернулась, не желая показывать ему выступившие на глаза слезы.

— Беллеца, — услыхала она ласковый шепот. — Неужели я опять обидел тебя?

Изабелла не шевелилась. Неожиданно она почувствовала, что что-то не так, и, обернувшись, увидела, что Бранд тихонько накрутил ее локон на палец.

— Беллеца? — переспросила она, тронутая до слез тем, что он назвал ее красавицей. Бранд ужасно говорил по-испански. — Ты меня не обидел. Я знаю, тебе нелегко с тех пор, как… — Она замолчала, не желая, чтобы Мэри вторгалась в ее разговор с Брандом. Не так уж часто он обращал на нее внимание, а тем более был ласков с ней. — Что ты собираешься делать? — спросила она, надеясь, что Бранд не рассердится.

— Делать? — Он пожал плечами. — Я больше ничего не умею. Но так или иначе придется начинать заново. Мне всегда хотелось иметь собственную авиалинию. Если я не могу летать сам, пусть другие летают вместо меня. Но я не ждал, что так скоро…

— Ты хочешь иметь свою авиалинию? Но… как? У тебя ведь нет денег. А если не получится…

— Получится. Не сомневайся.

— Где ты возьмешь деньги?

Неужели, потеряв лицензию, Бранд помешался?

— У меня есть кое-какие связи. Потом, я начну с малого. Несколько самолетов и проверенные маршруты. Поначалу ничего экзотического. В банке мне поверили. — Он в первый раз от души улыбнулся. — Их менеджер дружил с моим отцом. Так что не бойся. Я справлюсь.

Изабелла поверила. А почему бы нет? Бранд мог не замечать ее, мог командовать, мог подшучивать над ней, но он был ее королем и ее защитником. Она знала, что он не оставит ее ни с чем.

Шли недели. Бранд работал, как черт, чтобы поставить «Авиалинии Райдера» на ноги. Он почти не разговаривал с Изабеллой, но она не обижалась.

Дома он или готовил еду на кухне, или разговаривал по телефону, или работал на компьютере, который поставил в спальне. Добравшись поздно ночью до постели, он мгновенно засыпал.

Если бы не Джуди, то от одиночества в чужом незнакомом городе Изабелла сошла бы с ума. Люди говорили слишком быстро, погода стояла отвратительная, и никому до нее не было никакого дела. Дома Изабеллой командовали, но и заботились о ней, и она привыкла считать это долгом и правом своих родителей, от всей души желая, чтобы это стало долгом и правом Бранда.

Ей уже казалось, что она больше не выдержит, как позвонила мать Бранда и сказала, что собирается их навестить. Изабелла видела ее только один раз, когда служили панихиду по Мэри, но она чувствовала себя такой чужой в тот раз… Мэйрид Райдер потом сразу уехала. И вот в середине апреля она решила вновь нанести визит.

Изабелла принялась все заново мыть и чистить, чтобы их подвал был хоть немножко похож на уютное гнездышко. Она, естественно, не успевала, и, когда мать Бранда вошла в кухню за час до назначенного срока, Изабелла несколько минут не могла прийти в себя.