Жених - [9]

Но я молчала. Моя жизнь — моё решение.

— Только не выбирай поспешно, — в очередной раз взмолилась Колетт. — Умоляю, девочка, не решай на горячую голову. Разве опыт не научил тебя, что сгоряча ничего толкового не получается?

— Всё решено. Назад пути нет.

Мой голос так сухо прозвучал, как будто язык и горло из бумаги.

В дверь тихо постучали. Потом створки растворились, я увидела вошедшего и только изумленно вздохнула. Нет, конечно, прежде, бывало, он заходил в мою комнату, но не сейчас же! Куда смотрят фрейлины, которые приставлены охранять ко мне путь? Неужели он их всех соблазнил? Попутно, просто проходя мимо и улыбаясь своей бесовской улыбкой?

Даск хранил каменное выражение лица, руки за спиной, начищенные сапоги так блестят, что ослепнуть можно, но взгляд какой-то нездоровый.

— Я хотел извиниться, — сказал он, не смотря на меня, лихорадочно бегая глазами по полу. И глаза опухшие, будто он тоже рыдал. Рыжий бес и рыдал? Вот уж нелепость!

— Не делай глупостей, — прошелестела на ухо Колетт, но уже бодро, и почти беззвучно исчезла за дверью. Всегда поражалась, как она умудряется, учитывая свои габариты, при необходимости передвигаться беззвучно. Колдовство, не иначе.

— Вчера вечером я вёл себя непозволительно и заслужил всяческое осуждение. Ещё раз прошу прощения. Мне нет оправдания.

— Значит, ты собираешься уезжать?

Он не ответил, глаза бегали по полу, губы упрямо сжались, отвечать он явно не хотел.

Я задержала дыхание.

— Зачем ты это сказал, Даск?

— От ревности, видимо.

— Нет, так мы ни к чему не придём.

Я качала головой, и качала. И снова качала.

Сама виновата. Нельзя было задавать этот вопрос, на который нет безопасного ответа, как бы ни хотелось этот ответ слышать. Нельзя его провоцировать, иначе обоим будет плохо. Нужно взять себя в руки. На мне бремя защиты королевства. Я не могу заниматься… предавать себя и всех, склоняя Даска к адюльтеру. Это нечестно по отношению к нему, к его жене, ни в чём не виновной, и к себе самой.

Я всхлипнула.

— Мне не до игр, Даск. Если я не обеспечу королевство защитой, нас разграбят, как только солнце прогреет землю. Прошлое уже не имеет значения.

— Ты правда так думаешь? — так и не подняв глаз, тихо спросил он.

— Неважно, что я думаю. Ты женат, — я не сдержалась и когда отворачивалась к окну, сжала рукой платье на груди, прямо над сердцем. Оно душило меня.

— Мы были глупыми детьми… — ровно произнёс мужской голос.

Хотелось захныкать. Опять он начинает. Зачем?

— Но я понимаю, — мягко закончил Даск. Может, и правда, понимает?

— Мариетта, я хочу тебе помочь. Позволь внести предложение.

Голос неожиданно изменился. Очень отдалено, но прорезался тот, прежний, Рыжий бес, задира и шутник.

— Да, Даск, я послушаю тебя, — покорно ответила я. Мысль объявить Скалу выбранным женихом вдруг показалась очень-очень глупой, хорошо, что я не успела.

— Знаешь, что тебе нужно? Выбрать ты не можешь, верно?

— Да.

— Приходи через полчаса в галерею. Туда, откуда ты любишь смотреть на закат.

Хотелось отказаться, слишком личное место он выбрал. Но Даск уже ушел. И я помнила, что он умел находить выход, казалось, даже из безвыходного положения. Умудрялся что-то выдумать. Если кто и сможет мне помочь с выбором, то только он, как это не печально. Может, потому что только его я и стану слушать?

Почему же он со всеми своими умениями выкручиваться из щекотливых ситуаций не нашёл причины вернуться раньше? Не нашел повода обойти своё собственное обещание? Увидеть меня снова? Видимо, не хотел? Может, ухаживал за женой?

Я вздрогнула. Не хочу никому завидовать. У меня полчаса, чтобы взять себя в руки и вернуться к роли королевы. Всего полчаса.

* * *

Я молча смотрела вдаль. Хотя до заката еще несколько часов, тут всё равно красиво. Белоснежный обрыв, на вид мягкий, приветливый, казалось, раскрывает свои объятья — только доверься, ступи вперёд…

В окне мелькнул рыжий огонь. Даск подошел неслышно, но я всегда умела чувствовать его приближение. Даже когда не хотела.

— Пусть все твои женихи пройдут испытание, — сразу сказал он.

— Какое? — я смотрела на него в стекло, так можно не отводить глаз. Так, может быть, я не обожгусь слишком сильно.

— Пусть подарят тебе самое ценное.

— Это как?

Кто в здравом уме будет дарить мне самое ценное? Испытание с подвохом, причём дурнопахнущим. Дарить что? Казну? Войска? Земли?

— Да не навсегда! — Нетерпеливо качнул он головой. — Просто ты увидишь, что для них есть самое ценное, а примешь подарок только того, за кого выйдешь замуж. Поняла? Лучше тебе их не узнать. Чем они живут, чем дышат… на что молятся. Быстрее и лучше тебе их не узнать, Мариетта.

Да, я поняла. Довольно странное предложение, но если подумать… Как уже понятно, выбрать я не могу, так и буду тянуть, пока не сделаю глупость. Сколько бы достоинств какого-нибудь кандидата я не перечисляла, всё равно приходилось останавливаться и без объяснений переходить к другому. По сути, мне безразлично, кто станет моим женихом, верно? Я ничего не теряю.

— Зато ты увидишь то, что они захотят показать. Думаю, никакие разговоры не стоят поступков. Спроси Колетт, в конце концов, если мне не доверяешь.