Жених из прошлого - [33]

Вечером Моне не слышала, о чем Марку разговаривает с детьми перед сном, но знала, что он поднялся с ними в спальню, чтобы лично уложить их спать, и уже сорок пять минут был там. Она думала: читают ли дети молитву, рассказывает ли он им сказку? Она с радостью приняла приглашение на ужин и сидела с ними за столом. Дети были счастливы, они шутили и смеялись. Марку подшучивал над ними, и атмосфера была непринужденная.

От десерта она отказалась, вместо этого поднялась к себе и приготовилась ко сну. Она попыталась почитать, но не могла сосредоточиться. Тогда она взяла лак для ногтей и начала красить ногти на ногах. Она то и дело смотрела на часы. Прошло полчаса, как Марку вышел от детей, час, еще полчаса. Его не было. Тогда Моне сама отправилась на второй этаж, в его комнату. Она шла и понятия не имела, что он ей скажет и откроет ли. К счастью, он не заставил ее долго ждать, широко открыл дверь и отступил в сторону, приглашая войти.

Повторного приглашения она не дожидалась. Он тихонько прикрыл за ней дверь, подхватил ее на руки и понес в постель. Там он раздел ее, покрывая каждый сантиметр тела поцелуями.

Она вздыхала и трепетала от наслаждения, когда он ласкал ее шею и ключицы, груди и животик и потом между ног. Он лизал, целовал, посасывал. Моне изнывала от желания поскорее ощутить его внутри себя. Бедра ее то и дело приподнимались, она спешила дойти до кульминации, а он все мучил ее. Наконец, он дал ей то, чего она так неистово просила, и Моне вознеслась на вершину блаженства.

Они занимались любовью дважды в ту ночь. Моне уснула у него на груди, но, чуть только занялся рассвет, она проснулась. Она лежала в его крепких объятиях, а слезы то и дело наворачивались на глаза. Настоящим безумием было прийти к нему вчера вечером. Но не прийти она не могла. Она хотела его и секса с ним, и этой ночью она уснула более чем удовлетворенной. Теперь же ей было стыдно и грустно, в груди появилась странная пустота.

Она прижалась щекой к его груди и сморгнула слезы. Если бы она была с ним только ради удовлетворения своей страсти, но эти отношения бередили ей сердце, вскрывали такие чувства, к каким она не была готова. Моне любила его с девичества и не представляла, что сможет полюбить еще кого-то. Но Марку ее не любил, он заботился, удовлетворял, содержал ее, все что угодно, только не любил. А ей, кроме любви, ничего и не нужно было.

- О чем думаешь? - услышала она глубокий голос Марку.

Она еще плотнее прижалась к нему.

- Ни о чем.

- Я чувствую, как тяжелы твои мысли. Расскажи, что тебя тревожит.

Она не могла. Интимность была такой особенной, трогательной, и она так ценила эти моменты, не хотела омрачать их ненужными спорами, уехать или остаться.

- Думаю, я просто устала. Когда мы вместе, мы мало спим.

Он усмехнулся и погладил ее по голове, потом по спине. Его нежное прикосновение так успокаивало.

- Тогда спи.

Моне потребовалось немало времени, чтобы заснуть, но в конце концов сон пришел, она свернулась калачиком у него под боком. Марку был рад, что она заснула, но сам он не мог. Лежал на спине, закинув руки за голову, и смотрел в потолок. Грудь сдавливало, было трудно дышать. Голова болела. Он не мог спокойно выдохнуть, пока не расставит все точки над «¡» с Моне. Ее заявление, что она уедет, как только сможет, не выходило у него из головы.

Она сказала, что он никогда не говорил, что любит ее, всегда какие-то другие слова. И это правда. Любовь оказалась слишком сложным чувством.

Последние несколько дней он размышлял, какая она, эта любовь, на что она похожа, какие чувства вызывает. Он любил детей, но даже это поддавалось описанию и хоть какому-то контролю. Для него любовь - в первую очередь ответственность и долг, верность и преданность. А может быть, он просто никогда не любил по-настоящему?

Он женился на Галете, потому что это было разумное решение, и оно себя полностью оправдало. Они подошли друг другу, их союз был крепким и плодотворным. Он был готов жениться на Виттории, потому что считал, что из нее получится хорошая жена и мать. Но его никогда не тянуло к ней. Единственной, кого он страстно желал, всегда была Моне. Но является ли это безудержное влечение любовью? А может, это, как сказала Моне, просто похоть?

Он постарался вспомнить, каким был восемь лет назад. Как сильно он изменился, был мягче, чувствительнее. Он очень хотел заботиться о Моне, чтобы она всегда была рядом. Она была ему как… дом, сердце. Никто не говорил с ним больше, чем она, не слушал его больше, чем она, не улыбался ему, как она. Стоит ему войти в комнату, как глаза ее начинают блестеть, она излучает тепло и сладость, энергию и свет. Она - это цветы апельсина, мед и солнце.

Может, это любовь? А он не заметил? Но как можно не заметить такое большое и сильное чувство? А дети, неужели они не чувствуют его любви? В чем его проблема? В слове или деле? Или и то и другое?

Марку аккуратно выскользнул из постели, чтобы не потревожить Моне, надел халат и отправился наверх проверить детей. Они спали как сурки. Каждый в своем положении. Рокка раскинула руки по кровати, Матео спал ровно, как стрела, а Антонио свернулся комочком.