Жемчужина Нила - [67]

Джек следил за крысой размером с котенка, крадущейся к ним. Он тщетно сражался со своей веревкой, пытаясь развязать или ослабить ее, но лишь порезал кожу на руках. Не имея никакого оружия, Джек плюнул в крысу и попал точно в цель. Тварь поспешно скрылась.

Джоан была подавлена и испугана. Все произошло исключительно по ее вине. Она погубила и себя, и мужчин, а всего этого могло бы не случиться. В который раз она упрекала себя за то, что поддалась льстивым похвалам Омара, который воспользовался ее минутной слабостью, порожденной сомнениями в любви Джека. Омар сыграл на ее тщеславии, заставив поверить, что она может стать журналистом. Ей, конечно же, не следовало так уничижительно относиться к своему писательскому труду. Она хорошо знала дело, преуспевала в нем, поэтому не стоило ничего менять и пробовать себя на новом поприще. За свою жизнь она совершила немало ошибок, но никогда не сможет простить себе, что подвергла Джека (в этот момент она стукнула крысу, которая пыталась схватить ее за ногу) смертельной опасности.

Джоан посмотрела в его глаза, светящиеся любовью. Чего бы она только ни отдала сейчас, чтобы обнять его, утешить и вновь почувствовать себя сильной. Джоан попыталась улыбнуться.

— Вот тебе и Греция, — проговорила она сквозь слезы. — Прости меня.

— Не надо. Ты приехала сюда, чтобы описать происходящие события, и чуть было не изменила историю этой страны.

Железная решетка, загораживающая вход в камеру, медленно открылась. Вошел Рашид; в свете факелов его уродливый шрам казался багровым. Под злобным взглядом Джоан содрогнулась.

— Простите, — сказал Джек, — с кем можно обсудить вопрос нашего комфорта?

Рашид оставил его вопрос без внимания и забрался на площадку, расположенную над их головами. Джоан изогнулась, пытаясь увидеть, что он делает, но было слишком темно. Ей хотелось думать, что он развязывает веревки.

— Что он делает?

В камеру вошел Омар, и вместе с ним ворвался могильный холод. На его губах играла зловещая усмешка. Теперь Джоан казалось совершенно невероятным, что этого чудовищного человека, скорее походившего на умалишенного, она когда-то считала красивым. Теперь, узнав его получше, она видела, что скулы у него слишком высоки и это придает ему зловещий вид, что улыбка — слишком натянута, и глаза не черные, а налитые кровью и потемневшие от ненависти к людям. Он был воплощением дьявола.

— Рашид смачивает веревку господина Коултона овечьей кровью. Этот запах очень любят обитатели подземелья.

Джоан ужаснули его слова, убивающие всякую надежду на спасение.

Отовсюду доносился отвратительный звук жующих челюстей. Слышался писк крыс, которые дружно устремились по всем проходам к камере.

— Крысы… — произнес Джек, глядя на Джоан.

— Они съедят веревку и…

Омар саркастически улыбнулся Джоан, наслаждаясь безвыходностью ее положения. Он нагнулся к полу, раскидал ногой гравий и сдвинул деревянную крышку. Джоан посмотрела вниз и увидела под собой черную зияющую пропасть. Затаив дыхание, она следила за Омаром, который поднял камень и бросил его в яму. Все ждали, когда он упадет, ждали целую минуту, а камень все летел. Джоан посмотрела на Джека, который по-прежнему вел себя так, словно ему на все наплевать. Он хмыкнул, выражая таким образом свое явное пренебрежение.

— О, Джек… — горько вздохнула Джоан.

— Не волнуйся, — бодро ответил Джек, — я приземлюсь на ноги.

— Ну что вы, господин Коултон, вы будете не один. Сейчас Рашид установит банку с кислотой, которая будет медленно капать на веревку мисс Уайлдер.

— Только больной человек с извращенным воображением мог додуматься до этого, Омар. Почему бы тебе просто не застрелить нас?

— Джек… — прервала его Джоан. Но Джек не мог остановиться.

— Каким же нужно быть законченным психопатом, чтобы придумать это?

Лицо Омара расплылось в злобной усмешке. Он театрально кивнул в сторону Джоан.

Она вздохнула и умоляюще посмотрела на Джека.

— «Жесткий секрет»… — Джоан чуть не плакала от мучивших ее угрызений совести. Она кляла себя не только за то, что они оказались здесь, но и за то, что сама придумала когда-то этот способ убийства. — Мой бестселлер.

Ее слова заставили Джека содрогнуться.

— Ну и что, они оба остались живы? Джоан отвела взгляд.

— Только она.

Наклонив сосуд над веревкой Джоан, Рашид закончил выполнение своей страшной миссии, слез с площадки и встал рядом с Омаром. У Джоан перехватило дыхание от ужаса перед бездной, зиявшей у ног. Они так и не услышали звука упавшего камня. Ей хотелось надеяться, что он зацепился за какой-нибудь выступ. Она, не отрываясь, смотрела в черную дыру, когда Омар заговорил:

— Еще никому не удалось услышать звук удара камня о дно этого колодца.

Рашид закивал головой.

— Это будет ваше последнее приключение. Прощайте. Мой народ ждет меня.

Омар развернулся, чтобы уйти; послышалось шуршание, и раздался шелест белого шелка и золота его одеяний.

— Омар.., подожди! — крикнул Джек, но Омар не остановился.

— Обвенчай нас! — потребовал Джек.

Потрясенная Джоан открыла рот. Никогда еще она не была так взволнована. Она не могла сдержать слез, оплакивая их союз, заключенный перед смертью. Ей было жаль себя, своей молодости, своей житейской неопытности. Она мечтала о свадьбе с белым платьем и цветами. А еще хотелось испечь свой лучший творожно-тыквенный торт для Джека, заняться аэробикой, написать не меньше шестидесяти новых книг; ей хотелось иметь ребенка, а может быть, двоих; она хотела увидеть, как Джек будет учить их кататься на лыжах; ей хотелось прожить долгую жизнь с Джеком.., до глубокой старости.