Желтый вождь. Одинокое ранчо - [6]

Многие заметили, что в последнее время прекрасная Клара сильно изменилась; бледная, печальная и унылая, она ходила, повесив голову. Не замечали этого только ее отец и брат, то есть те, кого это больше всего касалось.

Причиной грусти молодой девушки было то, что ей назначили в мужья не того, кого избрало ее собственное сердце. У молодых девушек во всех частях света это всегда главная причина печали.

Избранника мисс Клары природа наделила всеми качествами, способными пробудить в женщине любовь. Он был не только очень красив, но и хорошо образован и интеллигентен, а это представляло тогда большую редкость в Америке. Впрочем, он и не был американцем: говорил, что родился в Ирландии, хотя в действительности никто не знал его настоящего происхождения; не знали даже, откуда он явился в долину Миссисипи. Но при всех своих достоинствах молодой человек был беден.

Отец и брат Клары не захотели бы и слышать о ее избраннике. Она хорошо знала это и тщательно скрывала свое чувство к молодому иностранцу.

Как-то раз ирландец решился намекнуть старику Блэкаддеру на то, что почел бы за счастье породниться с ним, потому как любит Клару и знает, что она тоже любит его. Молодой человек получил в ответ тоже только намек, но такой оскорбительный, что с тех пор больше никогда не показывался на плантации. Клара узнала, что он покинул штат Миссисипи.

Если бы молодая девушка могла предугадать, чем кончится беседа ирландца с ее отцом, то сумела бы удержать его наперекор отцу и брату. Но он исчез неизвестно куда, и Кларе ничего не оставалось, как только бесплодно тосковать о нем.

Когда молодая девушка стояла на балконе, она думала об отсутствующем ирландце, а вовсе не о том, что происходило перед ее глазами. Даже сенсационная новость об убийстве ее горничной Сильвии и бегстве Синего Дика не в состоянии была надолго отвлечь ее мысли от того, кто унес с собой в неизвестную даль ее сердце.

Как и предвидел Снайвли, старик Блэкаддер выразил сильное неудовольствие, когда узнал, какому наказанию был подвергнут мулат, пользовавшийся его исключительным благоволением.

Драма же, явившаяся последствием этого наказания, произвела на старика потрясающее действие.

– Ах, Снайвли, Снайвли, старый друг и товарищ! – вскричал он, побледнев и дрожа от волнения. – Неужели правда, что рано или поздно нам приходится расплачиваться за все свои ошибки?

– Должно быть, что так, – пробормотал Снайвли, отлично знавший всю предшествовавшую жизнь Блэкаддера. – Да, кажется, что так, – со вздохом повторил он, глядя куда-то в сторону.

Глава 3. Переселение

Прошло пять лет после описанных событий, которые служат как бы прологом к нашему рассказу. В течение этого времени на плантации Блэкаддера не произошло ничего приметного, только участились практиковавшиеся там наказания невольников. Полосование спин несчастных негров бичами, окатывание водой из насоса и тому подобные способы предназначались для того, чтобы заставить невольников работать до полного изнеможения.

Но дела Блэкаддера продолжали ухудшаться, и главной причиной этому был его сын.

Молодой человек окончательно предался разгулу и вытягивал у отца все, что только можно было вытянуть. Мало того, он втихомолку начал даже занимать деньги под имущество родителя и продавать в его отсутствие невольников за ту цену, какую давали. Таким образом, количество рабочих рук на плантации стало убывать, и обработанные участки земли делались все меньше и меньше.

Благодаря этому поля, покрытые прежде прекрасным хлопчатником, начали зарастать сорными травами, а машины, служившие для обработки хлопка, стали покрываться ржавчиной.

Так продолжалось в течение пяти лет. Но вот, в один прекрасный день на плантации начали происходить перемены, которые произвели сенсацию во всем округе.

Перемены выразились в том, что не только господский дом, но и все остальные здания и пристройки были отремонтированы, а поля снова начали покрываться богатой растительностью, благодаря усердной и умелой их обработке.

В поселке негров и во внутреннем дворе господского дома происшедшая перемена была еще поразительнее: вместо встречавшихся там прежде угрюмых, изможденных, исполосованных бичом и едва прикрытых зловонными лохмотьями негров теперь весело суетилась толпа молодых, красивых, сильных и жизнерадостных людей с круглыми черными лицами или же с красивыми бронзовыми, напоминавшими древние статуи. Эти люди щеголяли в новых полосатых панталонах и в накинутых на плечи ярко-красных плащах-пончо.

Вместо прежних криков, проклятий и угроз, вместо свиста бича и шума беспрерывно выкачиваемой воды, вместо стонов и воплей наказываемых, теперь повсюду слышались только взрывы веселого смеха и оживленная болтовня, а по вечерам на большом дворе водили хороводы под звуки незамысловатого банджо, или какой-нибудь негр-самбо, взобравшись на возвышение, затягивал одну из наивных песен своей жаркой родины, причем припев после каждого куплета подхватывался всеми присутствовавшими мужчинами, женщинами и детьми.

Иногда же кто-нибудь из наиболее красноречивых выступал вперед и принимался рассказывать что-нибудь смешное, что так любят негры – эти большие дети, обладающие при благоприятных условиях неисчерпаемым запасом юмора.