Желтый бриллиант - [66]

За все месяцы страданий и болезней Татьяна Петровна постарела, сильно отрасли волосы, появилась седина, руки без маникюра. Она решила навести порядок «на себе». Она посмотрела в окно. Сколько градусов тепла или холода на улице? У нее дома всегда на оконном стекле — градусник. Надо дать указание Степанычу. Пусть развесит на всех окнах термометры и купит домашнюю метеостанцию. При мысли о разговоре со Степанычем ее замутило.

Татьяна Петровна надела трикотажный синий в белую полоску свитер, черные брюки. Спасибо Маше. Скромненько, но для парикмахерской — сойдет. Набросила стеганое пальто, то самое, из лужи, итальянскую шаль и первый раз вышла за ворота особняка. Под мышкой — старая кожаная черная сумка с пустым кошельком, дешевым телефоном с рынка и платиновой кредиткой. Маша объяснила Татьяне Петровне, где местная парикмахерская. Это был один из лучших и самый дорогой в Европе «Салон красоты».

Госпожа Видова уверенно вошла в салон. Красиво. Стильно. Дорогие запахи. На стене, напротив окна, то есть мощного источника дневного света, большое, во всю стену, зеркало. Татьяна Петровна увидела себя в зеркале.

Перед Татьяной Петровной стояла женщина, почти старуха. На ней было золотисто бежевое стеганое полупальто, все в грязных подтеках, на голове — мятый платок с полинявшим рисунком и кусочками глины, черные брюки клеш не прикрывали щиколотки, черные туфли, похожие на тапочки для спортивной ходьбы, удачно сочетались с розовыми носками. С подошв туфель комьями обсыпалась сухая глина. Изящество образа дополняла потертая кожаная сумка с выдранным куском кожи и прилипшими прошлогодними сухими листьями. Образ завершался прической в виде клочьев неухоженных, давно не стриженых волос неопределенного цвета с активной проседью.

Татьяна Петровна подошла к стойке администратора. Глянцевая девушка-администратор с ужасом смотрела на потенциальную клиентку. Она уже давно нажала тревожную кнопку и два крепких охранника незаметно вышли из глубины салона. Татьяна Петровна, естественно, сразу их увидела в зеркале. Она обратилась к администратору:

— Девушка, я хотела бы сделать очень короткую стрижку, маникюр, пообщаться с косметологом, составить программу омоложения. Это все — срочно. Дальше — посмотрим.

«Странно, — подумала глянцевая девушка, — от нее не пахнет, в смысле, не пахнет бомжами. Говорит так, будто сто лет в салоны ходит. Надо пригласить Элеонору Леонтьевну».

Татьяна Петровна устала и расположилась в удобном кресле. Она любовалась рыбками в аквариуме. Из недр салона красоты выплыла глянцевая Элеонора Леонтьевна, копия девушки администратора, только старше. Она сначала увидела ноги, вернее, туфли в глине. В Барвихинском даже в поле нет такой глины. Бомжиха пробралась из другого района. Эленора Леонтьевна была хорошо образована. Она читала про «Шерлока Холмса». Кинофильм не заостряет внимание на таких тонкостях стиля. Она визгливо крикнула:

— Встать. Не пачкать кресло. Освободи помещение.

Татьяна Петровна со многим была согласна. Но она не была пьяна, вшива, чесоточна, не страдала открытой формой туберкулеза, по ней не прыгали блохи. Она продолжала сидеть. Рыбки надоели.

— Будьте любезны, кофе! — она привстала, сняла пальто, итальянскую шаль, и обратилась к охраннику, который стоял наготове, почти рядом. К чему он готовился?

— Повесьте одежду в гардероб, — и протянула свое грязное пальто и линялую шаль.

Охранник взял одежду, держал на вытянутой руке и ждал дальнейших распоряжений. Татьяна Петровна непроизвольно махнула левой рукой.

— Да повесьте же одежду, на мне нет вшей и блох!

На бриллиант попал луч солнца. В салоне сверкнула молния. Это заметили все присутствующие. Элеонора Леонтьевна знала это кольцо. Самый богатый и самый «чокнутый» клиент часто делал маникюр, педикюр, стригся, брился. За него боролись все сотрудники салона. На его чаевые можно скромно прожить месяц. Элеонора Леонтьевна применила метод дедукции: эта клиентка — воровка. Элеонора подошла к дальнему охраннику и что-то сказала на ухо. Охранник заорал на весь салон:

— Сашек! Работаем!

Татьяну Петровну окружили, вынули из кресла и прицепили наручником к руке Сашка.

Татьяна Петровна похвалила бойцов:

— Чисто сработали!

Через минуту подъехала полиция. Проверили паспорт. Видова Татьяна Петровна. Прописка. Московская область. Одинцовский район. Деревня Барвихинское, улица Березовая Аллея, дом № 17. Полицейский повращал полушариями глаз. Внимательно осмотрел жену миллиардера. Его смутила дата прописки. Два дня назад. На всякий случай, он спросил:

— Олег Борисович дома?

— Нет, он уехал на работу, будет после восьми вечера.

— Откуда у Вас его кольцо?

— Это — свадебный подарок.

— Я могу ему позвонить?

— Конечно. Телефон в сумке, достаньте сами, мне мешает наручник.

— Спасибо, у меня в базе имеется номер телефона господина Сикорского.

Видимо, господин Сикорский приводил очень убедительные аргументы в защиту своей жены. Майор полиции постепенно краснел, правая рука непроизвольно поднялась к фуражке, отдавая честь бомжихе и воровке в наручниках.

Прошло два часа. Владик, кудесник, волшебник, постриг Татьяну Петровну «именно так». Седину затонировали. На короткой стрижке она была незаметна. Татьяну Петровну поили кофе, из ресторана принесли теплый омлет. С Элеонорой Леонтьевной договорились о консультационных услугах по шопингу. За каждую покупку Элеонора получала 10 % от ее стоимости. Если учесть, что у Татьяны Петровны толком не было трусов, а гардеробная в спальне по площади, как хороший бутик, Элеоноре можно было начать выбирать новую машину.