Желтый бриллиант - [114]

— Вас устроит частный банк в городе Цюрихе, в Швейцарии? Какая сумма необходима для гарантии, я же не могу обнародовать все свои капиталы.

Ирина Дмитриевна написала на клочке бумаги сумму со многими нулями.

— Это — в ЕВРО.

— Я понимаю, что не в ТУГРИКАХ. Завтра, после обеда, подтверждение будет у Вас. Мое присутствие еще понадобится?

— Обязательно. Завтра мы оформим заказ, я все подготовлю. Не забудьте паспорт!

Татьяна Петровна вышла из душной комнаты. Сережа помог справиться с шубой.

Ирина Дмитриевна считала себя профессиональным менеджером, тогда почему она не слышала о госпоже Видовой, которая покупает эксклюзивные машины в домашней пижаме. Подождем до завтра.

Конец февраля. Смеркалось. Наконец, Татьяна Петровна добралась до дома, вернее, до временного жилища, в котором ей предстояло обитать до следующего временного жилища. Будет ли у нее свой, любимый, ее дом? Если будет, то когда? Годы так быстро пролетают, здоровья — все меньше, а планы, которые она себе напридумывала, практически несбыточны. Тогда зачем все это? Может быть, пора остановиться!

Татьяна Петровна поднялась по широкой мраморной лестнице. Львы, слегка поседевшее от зимнего инея, все так же радостно улыбались, то ли новой хозяйке, то ли старой доброй гостье. Вся мраморная лестница и площадки были покрыты почти незаметным, но действенным антискользящим покрытием. Хозяин в доме, наконец-то!

Татьяна Петровна вошла в дом. Совсем не страшно! Тепло, вкусно пахнет чем-то домашним, подвластным только Раечке.

— Ой, Татьяночка Петровна приехали! Выздоровели, слава тебе Господи! Ужин-то уже готов. Сейчас Сема подойдет, и будем кушать.

Татьяна Петровна непроизвольно высоко вздернула бровями. Это — явно что-то новенькое.

— А где все остальные члены семьи?

Раечка покраснела.

— Так ведь Анна Семеновна уже поужинали, Милочку покормили, и Ната — с ними. Василий Николаевич — на Северах.

— Об этом я в курсе. А где Валентина Васильевна?

Раечка опять покраснела.

— Так она, того, отказалась жить в «барских хоромах» и питаться «господскими харчами». Она живет в доме для прислуги, в квартирке Кротова. Спаси нас Господи, от грехов его! Как мы ее уговаривали, все уговаривали: и Василий, и Анна Семеновна, и Семен Иванович. «Нет, — говорит, — я не барыня, а чужого мне не надо, не то, что некоторым. Я ради детей и внуков страдание несу!»

По большому холлу, маленькой гостиной, столовой проплыла мощная волна запаха смеси мазута, бензина, морозного воздуха и мужского пота.

— Здравствуйте всем! Татьяна Петровна — особое почтение!

— Семен Иванович, извольте за стол, — буквально зачирикала Реечка. — Вам бифштекс или куриную котлетку с овощами?

— Мяса, вернее, бифштекс и картошечки жареной. Квашеную капусту из Загорянска привезли?

— Да, вчера еще! Хороша капусточка!

— То-то, будете знать, как капусту квасить.

Из холодильника выплыла бутылка «беленькой». Довольный Семен Иванович скомандовал:

— Одну рюмку, и хватит!

Семен раскраснелся, не выходя из-за стола, стянул с себя давно не стираный свитер, потянулся.

Раечка на лету подхватила свитер, бережно свернула и положила на розовый кожаный диван.

Семен хлопнул себя ладонью по лбу.

— Ба… так у нас гости, вернее хозяйка прибыла! Рая — хрустальный бокал на стол!

Татьяна Петровна безмолвно съела кусочек куриной котлеты на пару, впрочем, жестоко пересоленной.

— Рая, травяной отвар готов?

— Ой-ой, простите ради Бога, ну совсем забыла!

— Тогда заварите белый чай и немного кураги.

— Семен Иванович, через 15 минут я жду Вас в маленькой гостиной с отчетом.

Татьяна Петровна встала и поднялась в свои апартаменты. Из комнаты она позвонила Ане.

— Анечка, можно зайти, посмотреть на внучку? И еще поговорить необходимо, желательно сегодня.

Милочка спала, раскидав по кружевной подушечке рыже-золотистые волосы. На спящих детей долго не смотрят, примета такая русская. Мила была ангел. От восторга у Татьяны Петровны закололо сердце.

— Анечка, поздравляю, я очень рада. Подарки — чуть позже. А теперь пройдем в мой кабинет.

— Татьяна Петровна, Вы знаете…

— Да, — прервала невестку свекровь. — А чего не знаю, так уже догадалась.

— Что с мамой, она серьезно больна или?..

У Ани на глазах появились слезы.

— Понимаете, Татьяна Петровна, тут все сразу на нее навалилось! Она, действительно, не умеет жить по-другому, а тут еще повариха Ваша, как бронетанк поперла, простите, на отца. Ноги у мамы плохие, лечить надо срочно. Это я как врач говорю, а мама лежит в этой омерзительной халупе, не ест, не пьет, только плачет! Она так умрет!

Зрелище было печальное. Жилище Кротова после обысков выглядело как после землетрясения. Оконные рамы плохо закрывались, это в морозном ветреном феврале. Местами развороченный пол. Тогда искали и нашли большое количество наркотиков. Ободранные обои, одна лампочка в разбитой люстре.

— Валентина Васильевна, где Вы еду берете?

— Да мне с рабочей кухни приносят, что у них остается. Аньке таскать из барской кухни я не велю.

У Ани потекли слезы.

Татьяна Петровна присела на кончик стула. В помещении было действительно холодно.

— Итак, любезная Валентина Ивановна, или Вы сейчас же переезжаете в апартаменты на третьем этаже, где все давно готово для нормальной жизни, и к вам сегодня же приедет дежурный врач из местной поликлиники.