Желтый бес - [3]

Парнишка повесился на брючном ремне в туалете. Антон видел ухмылки, презрительные плевки «хозяев жизни». От острого чувства сожаления, что в роте нет оружия, закололо в груди …

На следующий день  стройбат взбудоражила весть о странной смерти  старшины роты, по совместительству бригадира каменщиков. Гордый житель вершин Памира, что год назад спустился с гор, был обнаружен в своей постели со сварочным стержнем в голове. Полуметровый  кусок стальной проволоки в керамической оболочке пробил череп от уха до уха. Кровь вытекала из раны тонкой струйкой и за ночь успела пропитать пуховую подушку насквозь. Прокуратура, куда вынуждены были доложить начальники, быстренько замяла дело, ведь все прокурорские дачи построены на халяву этим самым строительным отрядом. Однако «деды» смекнули, в чем дело и устроили всем «духам» допрос с пристрастием. Но ни уговоры, ни угрозы результата не принесли. Молодые действительно ничего не знали, это чувствовалось. Но ведь кто-то же убил! Старослужащие вынуждены были пойти на невиданную жертву – дежурить по ночам вместо дневального. Неделя прошла спокойно …

Было на стройке место, где любили собираться дембеля. Небольшая площадка огорожена кусками шифера, внутри полукругом расположены железные солдатские койки, поверху расстелены матрасы. На небольшом столике блестит пузатый самовар. В импровизированной чайхане собираются «граждане». Это те, чей приказ уже опубликован. Раскисшие от продолжительного безделья и обжорства, молодые ублюдки просиживали здесь все рабочее время. Ночью прошел дождь. Дежурный «дух» со смешной русской фамилией Лыткин забыл спрятать матрасы. Теперь они сушатся на ограждении, а «дух» с начищенным «пятаком» улетел в спальное помещение за сухими матрасами. «Граждане» расселись прямо на железные сетки, ведут неспешные беседы о скором возвращении в солнечный Урюкостан. Пыхтит самовар, вкусно пахнет березовым дымком, сияют на солнышке до блеска начищенные пиалы – простые фаянсовые чашки, у которых отбили ручки и тщательно затерли выступы. От влажной земли поднимается пар … Внезапно что-то длинное и черное мелькает в небе. Парный кабель от сварочного аппарата хлещет по земле, словно пастуший кнут. Концы проводов до блеска зачищены и хищно загнуты книзу, будто когти стервятника. В «чайхане» воцаряется растерянная тишина. Солдаты непонимающе глядят на раздвоенный, будто змеиный язык, кабель. Медленно поднимают взгляды. Рядом, в десятке шагов, расположен трансформатор. Железная дверца полуоткрыта. Видно, что провода надежно закреплены в медных зажимах. Черная шишка рубильника торчит вверх. Из-за железной коробки трансформатора появляется человек в брезентовой робе. Лицо закрыто черной сварочной маской. Бросилось в глаза, что на ногах неизвестного резиновые сапоги, на руках нелепые, словно тюленьи ласты, защитные перчатки. Черная резиновая ладонь сжимает пластиковую шишку рубильника. И тут солдаты понимают, что сейчас должно произойти. Кровь схлынула с лиц, рты разрываются в крике, в глазах стынет ужас … Многоголосый вопль обрезает, словно ножом. Слышен только странный прерывистый треск, по воздуху плывет резкий запах окалины. Замять гибель сразу пятнадцати человек невозможно. В строительную часть приехало столько проверяющих, что солдатские погоны затерялись среди офицерских. Сняли всех, кого только можно было. Строгое дисциплинарное наказание наложили даже на старшего повара. С чувством выполненного долга многочисленные комиссии разъехались, так и не найдя того, кто замкнул рубильник. Зато солдаты поняли все. Четырнадцать русских мальчишек выпрямили спины и больше никто не смел поднять на них руку. Даже голос не повышали. После страшной гибели таджикской группировки остальные не то чтобы испугались, нет. Волчья стая признала их равными. Через месяц пришел новый призыв. И в нем большинство славян. Новые хозяева строительного отряда, призванные из одной виноградной республики, попытались было завести себе персональных рабов. Началась драка, в которой русский призыв прошлого года бился рядом с новенькими. Стычка быстро переросла в побоище, в котором «замесили» всех «братьёв».  В тот, далекий теперь, день, Антон впервые в жизни узнал, что такое свобода, завоеванная в бою, а не полученная в виде подачки за верную службу хозяину.

… самолет внезапно тряхнуло на воздушной яме. Молодой человек вздрогнул, глаза распахнулись, на лице мелькнула судорога паники. Однако светлый салон, спокойные пассажиры и монотонный гул турбин быстро успокоили. Черты лица расслабились, мужчина облегченно вздохнул. Взгляд бездумно скользнул по кнопкам вызова стюардессы, остановился на круглом стекле иллюминатора. « А что дальше-то было? – подумал Антон. – Господи, и вспомнить не могу! Где же я сорвался»?

Дембель неизбежен, как мировой финансовый кризис. Возмужавший или, как говорят продвинутые остряки – возмудевший Антон вернулся в родной дом. И сразу началась полоса неудач. Он узнал, что девушка, обещавшая ждать его столько, сколько нужно – аж полтора года! – давно и благополучно замужем, родила двойню и не желает даже разговаривать с «детским увлечением». Удар крепок. В двадцать лет иногда бывает смертельным. Но Антон удержался. А затем был второй удар – провал на экзаменах в институт, причем полный. Ни о какой пересдаче даже разговаривать нельзя. Мечты об информатике, а с ней и работа сисадмином в крупной корпорации пошли туда же, куда и первая любовь – коту под хвост. Именно так называла бабушка Антона то место, где складируют несбывшиеся мечты. Что делать? Терять еще один год? Ни в коем случае! И Антон спешно подает документы в «педун» - педагогический университет. Это ВУЗ, в котором учатся те, кто провалился на экзаменах в другие институты, а также те, кому все равно, кем быть, лишь бы диплом был. Как правило, молодежь с деревень и рабочих окраин, у которых изначально нет никаких перспектив. Разумеется, почти одни девушки. Надо сказать, первое время Антону нравилось. Нет, не учеба – окружение! «Малины» вокруг столько, что голова кругом шла. Таким образом, параллельно с изучением  вузовской программы  Антон учился и еще кое-чему. К третьему курсу он стал если не Казановой местного разлива, то мастером постельного спорта точно. С одной стороны, льстит мужскому самолюбию. С другой … Антон чувствовал, что превращается в какого-то жигало. Юные преподавательницы точных или  – все равно! – гуманитарных наук были очень непротив повысить классность и в этом деле, тем более, что Антон был чистоплотен, обходителен и практически никому не отказывал. Но что-то внутри противилось. Чувство отвращения нарастало с каждым днем. Антон начал избегать многочисленных подруг, но его находили, и … он не мог устоять. Иные, что понаглее, просто требовали! Памятуя поговорку – клин вышибают клином, Антон решил сменить увлечение. Его давно интересовали игровые автоматы, казино и вообще все, что связано с игрой. Воображение будоражили истории о том, как известные актеры ставили на кон последний доллар в казино Лас-Вегаса и возвращались с миллионами. В Сети, на сайтах для избранных,  регулярно появляются таинственные схемы, согласно которым выигрыш в рулетку гарантирован. Некоторые утверждают, что раз число карт в колоде постоянно, то можно придумать некий алгоритм и тот, кто в совершенстве им овладеет, будет выигрывать всегда! Исполнятся  чаяния многих поколений  и новый Герман поведет армию несчастных игроманов на последний и решительный бой. Разумеется, «новым Германом» считал себя и Антон. Дело так  увлекло, что он все свободное время стал проводить за расчетами. Комната в общаге была завалена бумагами. Листы со столбцами цифр висели на стенах, в беспорядке валялись на столе и полу. Какие-то графики, странного вида формулы … Видя такое серьезное увлечение математикой, любвеобильные девицы с уважением трясли накрашенными мордашками и пожимали плечиками – пропал парень! А какой был мущщинка … эт-то что-то!