– Пожалуйста, – проговорила англичанка и, даже не взглянув на меня, повернулась к доске.
– Пойдем, Карпенко, – сказал мне директор. – Да ты очки-то не ломай, дай их сюда.
Он протянул руку. Поколебавшись, я отдал ему очки, всё еще надеясь, что он посмотрит и вернет их обратно.
Но директор решительно сунул очки в карман.
В дверях я оглянулся. Ребята смотрели мне вслед: кто ободряюще, кто просто сочувственно, но все, в общем, спокойно.
Они не знали еще, какая над ними нависла беда.
В коридоре директор достал очки, повертел их в руках, надел.
Обернулся, взглянул мне в лицо.
Я помертвел.
– Так-так, – сказал директор и снял очки. – Работает, значит, артель и качество повышает. В мои годы слышимость хуже была.. Ладно, бери свой инструмент, носи на здоровье. Проверочку решил устроить народу. Ну-ну.
Он протянул мне очки. Рука моя дернулась, но я не взял, я не верил.
– Бери, бери, – повторил директор. – Мне без нужды, а ты носи, если совесть позволяет.
Он положил очки на подоконник и пошел по коридору, не оборачиваясь.
Минуту я стоял неподвижно, потом взял очки, размахнулся и вышвырнул их в окно.
Внизу был школьный пруд, вода в нем даже не всплеснулась.
