Желтое облако - [18]

Отец Лео был добрым семьянином, а на службе он научился терпению.

Только мать знала, что отец Лео служил не просто у Руиса — очень богатого человека, но и у своего дальнего родственника. Но об этом лучше не знать и Руису и отцу, потому что Руис не стал бы держать у себя такого родственника. У матери развивалась болезненная подозрительность, сердце ее всегда беспокоило предчувствие несчастья. Это была красивая женщина, с черными вьющимися волосами и смугловатым тонким лицом — очень мало сказалась в ней примесь негритянской крови. Отец был белый. Но по линии матери наследственность в Лео отразилась весьма выразительно: курчавые жесткие волосы, крупные губы, смугловатый цвет лица. А в характере его, кажется, совмещалось наследство всех предков — пылкость прадеда, упрямство и непокорность деда, доброта отца и настороженность матери, порой переходящая в болезненную подозрительность. Тут было всего по капле — от Африки, Америки и Европы. Но Киджи получил высшее образование в Москве, и третий континент дал ему больше, чем первые два, вместе взятые…

Киджи обиделся на Ингу из-за того, что она сочла возможным иметь дело со Шкубиным, давним другом Руиса. Конечно, она сделала это необдуманно. Киджи знал: резкая вспышка, свойственная его характеру, скоро погаснет и он готов будет простить Инге все и постарается помочь ей исправить ошибку.

Он пришел в отель и спросил у портье, не появлялся ли здесь мистер Руис. Портье, хитрый старикашка, угодливо склонился:

— Да, если…

Киджи запустил руку во внутренний карман куртки, где лежали деньги, вытащил первую попавшуюся бумажку и сунул ее портье.

— Я могу доложить о вас господину Руису, если он не отдыхает, — с готовностью ринуться по лестнице наверх, сказал старик.

— Благодарю. В другой раз…

Киджи пока не мог встречаться с господином Руисом. Пожалуй, следует даже перебраться в другую гостиницу. Он поднялся к себе в номер и увидел на столе телеграмму. Она была из редакции. Его срочно отзывали в Москву: есть задание, на выполнение которого потребуется два-три дня. Это нарушало планы Киджи, но ничего не поделаешь. Метеорита нет, в свои личные дела — хотя дело с Патом Руисом касалось не только Киджи — он редакцию не посвящал, и ей не имело смысла держать здесь своего корреспондента, которому найдется работа в другом месте. Киджи взял чемодан и спустился вниз. Портье встретил его удивленным взглядом.

— Скажите, мистер Руис надолго остановился у вас? — спросил Киджи.

Портье залебезил:

— Будет здесь не менее как неделю — я передаю почти слово в слово, что слышал от него самого.

— Мне необходимо уехать по делам денька на два, — сказал Киджи. — Мы с вами еще увидимся. И тогда я встречусь с мистером Руисом. Мы с ним родственники!

— Что вы говорите! — всплеснул руками портье. — Вы, сэр, счастливый человек!

— Да, я горжусь… Но прошу вас, не проговоритесь об этом мистеру Руису, и никому — ни слова. Понимаете? — Киджи протянул деньги, портье ловко, по-обезьяньи схватил их и спрятал.

— Отлично понимаю, сэр!

— Не совсем, полагаю. Я хочу преподнести мистеру Руису сюрприз, — хитровато подмигнул Киджи. — Мы давно не встречались.

— О, сэр, теперь абсолютно все понятно. Можете положиться на меня, — лебезил портье. — Я служу в этом отеле уже пятьдесят пять лет. Какие были времена, сэр! Какие люди останавливались в «Эдельвейсе»! Я умею работать, сэр, вот увидите.

Киджи приподнял шляпу. Портье согнулся, откинув руки ладошками назад.

Выйдя в подъезд, Киджи увидел Ингу Михайловну — она шла по аллее навстречу ему. Киджи поставил чемодан у ног.

— Вы уезжаете? — удивленно спросила Инга Михайловна.

— Да, я уезжаю. Жаль, что не пришлось написать о вас ни строки. Что передать в Москве?

— Ничего, — сказала она сухо. — Я разговаривала с профессором Новосельским по телефону.

— Счастливо оставаться, — Киджи поднял чемодан.

2

В редакции сказали, что ехать надо в Приаральские Каракумы.

Завтра будут открыты шлюзы, и воды могучих сибирских рек Оби и Енисея потекут по каналу в Аральское море.

Киджи бывал во всех европейских странах, в Америке и Африке, но ему не приходилось по делам ездить в Казахстан, он только пролетал над его территорией на самолете и знал, что она громанда, читал и слышал о рудных богатствах и необъятных для взора хлебных нивах, но обо всем этом у него были весьма общие представления.

Ему дали подготовленные к печати статьи ученых и гидростроителей, их надо было внимательно прочитать, чтобы войти в курс дела. Выискивая в редакции укромный уголок, Киджи не спеша шел по коридору и заглядывал в комнаты. Всюду кипела работа. Редакция выпускала ежедневно два номера газеты — утром и вечером — и раз в пятидневку богато иллюстрированное приложение.

В одной комнате сидели иллюстраторы во главе с редактором художественного отдела. Перед ними светился телеэкран. Где-то далеко, на северном полюсе и в Антрактиде, в шахтах и на хлебных полях, в глубинах океана и в космосе путешествовали корреспонденты с телекамерами, и то, что они там видели, было видно на экране в редакции. Нужные кадры отбирались, фотографировались. Фотографы, не оборачиваясь, грозили кулаками, если открывалась дверь, — они боялись упустить интересный кадр.