Железный воин - [47]

И только датчане – два брата-близнеца – сдержанно улыбались, держа свои чувства под контролем, в традициях аристократического воспитания. Братьев звали Генрих и Дидрих. Они были похожи как две капли воды, как две звезды на небесном куполе, как два кирпича в фасаде здания серийного проекта: оба в одинаковых шлемах, железных латах, на одинаковых гнедых жеребцах, с одинаковыми копьями и мечами. И отвечали на вопросы они почти всегда одновременно и одинаковыми фразами. Но у каждого из них была невеста, которая безошибочно узнавала своего возлюбленного, и никогда девушки не путали братьев.

У стены величаво лежала необъятная дубина половецкого богатыря Калима. В его могучих руках, способных без напруги вырвать с корнем толстое дерево, дубина была самым удобным и эффективным оружием. Зачем богатырю Калиму меч, если одним ударом дубины он валил насмерть сразу семерых?

Римский центурион Клавдий держал свой короткий меч всегда при себе, не расставаясь с ним даже во время сна. Так его научили в легионе. Так он прожил всю свою жизнь: сначала гладиатором, затем храбростью и мастерством непревзойденного бойца заслужил право стать гражданином и легионером, потом сделал блестящую карьеру в армии. В любое время дня и ночи Клавдий готов был к бою и всегда выходил из него победителем.

Профессиональные наемники, в чьих жилах текла кровь пиктов, – Сотол и Гардер – дрались за тех, кто им хорошо платил. Наемники брали за службу очень большие деньги, но отрабатывали их на совесть. Каждый из них стоил десятерых тяжеловооруженных рыцарей. Обещанная награда европейских королей за победу над железным воином Термидадором показалась им очень заманчивой. Впрочем, дело было не только в больших деньгах. Оба наемника ухаживали за девушкой с ласковым именем Елена. Они уехали, чтобы защитить любимую и совершить в ее честь подвиги, надеясь, что этот поход поможет Елене выбрать, кого же из них назвать своим суженым. Сотол был вооружен мечом, который посередине расширялся, потом опять сужался и имел глубокую канавку для того, чтобы враг быстрее истек кровью. А меч Гардера был на вид самым обыкновенным, но поразительно острым и прочным. Меч не затуплялся даже после очень жестокого и длительного боя.

Все такие разные, со своими привычками, традициями и взглядами на мир, сейчас они были одной командой.

Свободолюбивые, гордые, сильные люди, они свято верили в успех этого героического похода. А когда стал вопрос, кто будет вождем отряда, недолго мудрствуя, решили – пусть командира выберет жребий.

Прямо во время ужина воины разрезали на маленькие кусочки лист воловьей кожи, пометили один из лоскутков крестом, перемешали и принялись тянуть.

Жребий пал на Торна. Никто не возразил, и громкие боевые крики приветствия вождя раскатились по всему селению.

– Спасибо тебе, русский богатырь, за чудесные орешки, – благодарил Торн Муромца. – Управлять боевым отрядом гораздо легче, если друг дружку без переводчика понимаешь.

– Это надо благодарить Оленя Серебряное Копытце и белочку Илону, – скромно отвечал Илья.

Соомареа вышел на улицу и скоро вернулся.

– Звезды показывают десять часов вечера, – сообщил он.

– Еще час гуляем – и отбой. В пять утра мы должны быть готовы к броску до гробницы, – громко объявил Торн. И уже веселым тоном добавил: – А пока – веселитесь, ешьте-пейте, славные воины!

Илья подошел к Матвею и шепнул ему на ухо:

– Выйдем, разговор есть.

Они вышли из дома. В прохладе ночи отчетливо был слышен разговор воинов в доме, но голоса перекрывало пение стариков из хижины напротив. Грустный мотив песни, слова о гибели храброго юноши и безутешном горе его возлюбленной терзали сердце.

– Как серпом по струнам души, – вздохнул Матвей. – Ох! Замолчал бы!

– Вот и у меня на душе неспокойно, – тихо сказал Илья Муромец. – Я со всеми воинами за вечер поговорил. Есть у меня нехорошие предчувствия, или предположения – не знаю, как точнее сказать… Смотри, Матвей, какая клоунада получается. Верховный друид надавал нам в дорогу вещей и попугая, и все это надо вернуть. А остальным – ничего такого, что требует возврата. Вместо попугая-лоцмана – обыкновенные маршрутные карты, которые можно купить в любом магазине для путешественников. Вместо бурового посоха – фляжки с водой. Правда, в эти маленькие фляжки вмещается сто ведер воды, но они одноразовые. Закончится вода – хоть выбрасывай, хоть оставляй на сувенир. Вместо шкуры неубитого медведя – пуховые одеяла, которые в походе изнашиваются за пару недель. Даже порошок против духа фараона Том Арчэл вручил лишь нам.

– И что все это значит? – спросил взволнованно Матвей, который уже начал сам понимать, что это могло означать. И от этой мысли капитану стало совсем холодно.

– Боюсь, Том Арчэл знает или предполагает, что из Египта вернемся только мы с тобой.

– Или ты один!

– Не хочу об этом думать! – Илья впервые в разговоре с капитаном повысил голос. Помолчал немного, а потом совсем тихо попросил: – Матвей, останься здесь и не ходи завтра с нами к гробнице!

– Брось, Илья, – от судьбы не спрячешься. И вообще, может, это лишь совпадение?! – с надеждой в голосе хорохорился Матвей. – У него все эти вещи лишь в одном экземпляре, и попугай – тоже. Вот он одному все это и отдал!