Железный трон - [55]

И так по всей империи, каждая провинция и каждый правитель тянули до последнего, прежде чем заявить о своей лояльности либо лорду Тиерану, либо Эрвину Боруинскому, поскольку никто не хотел спешить с официальными признанием той или другой стороны.

Однако именно на это делал ставку лорд Тиеран, понимавший, что таким образом он выигрывает время — время для того, чтобы юный император мог вернуться и занять свое законное место на Железном Троне империи Ануир. И ему требовалось выиграть как можно больше времени, поскольку он не знал, когда именно вернутся Микаэл и Эдан. Лорд Тиеран знал о странном течение времени в эльфийских владениях и знал, что оно совершенно непредсказуемо. Для Микаэла и Эдана может пройти всего несколько дней, когда для него и остальных обитателей человеческого мира могут пройти недели, месяцы или даже годы.

Должно быть, отцу было чрезвычайно трудно, подумал Эдан, использовать политическую ситуацию в стране самым выгодным образом — покуда это было в его силах — сознавая при этом, что самое сильное оружие, которое можно обратить против лорда Эрвина, он не может открыть. Если бы он объявил о том, что Микаэл, живой и здоровый, находится в Туаривеле, Эрвин и его сторонники могли бы предпринять шаги, препятствующие возвращению принца, и позаботиться о том, чтобы он не вернулся из Эльфинвуда живым.

Вероятно, все это время отец жил в страшном напряжении, подумал Эдан. И конечно, оно не прошло для него бесследно. Он умер два года назад, когда Эдан находился в военном походе вместе с императором. И в сущности, со времени их возвращения в Ануир военные походы не прекращались.

Восемь лет, подумал он. Восемь лет почти беспрерывных военных действий ради сохранения целостности империи. Однако Микаэл хорошо показал себя на этом поприще. И с каждым боем он значительно совершенствовал свой полководческий дар. В самом начале планы военных действий составлял лорд Корвин, главнокомандующий императорской армии Ануира, который решительно возражал против того, чтобы Микаэл выходил на поле боя вместе с войском. Ко времени первой кампании Микаэлу только что исполнилось тринадцать, и лорд Корвин считал слишком рискованным для ребенка — тем более, единственного наследника императорского трона — идти вместе с армией в сражение. Однако Микаэл настоял на этом, и к удивлению Эдана его отец поддержал решение мальчика.

— Да, действительно, он молод и будет подвергаться большой опасности, — сказал отец Эдану в ответ на его возражения. Однако именно это сыграет ему на руку. Солдаты увидят мальчика-императора, идущего вместе с ними, ведущего войско в бой под своим знаменем — и это одновременно придаст им сил и воодушевит их. Вид мальчика, который не боится сражаться за правое дело, придаст взрослым смелости.

— Но если его убьют? — спросил Эдан.

Отец легко пожал плечами.

— Любому настоящему командиру приходится идти на такой риск. Если он хочет, чтобы его солдаты были готовы умереть за него, он тоже должен быть готов умереть с ними. Правитель, который просто посылает войска на врага, оставаясь в тылу в своем надежно укрепленном замке, никогда не заслужит такой верности и уважения, как правитель, ведущий армию в бой. Сейчас Микаэл в первую очередь должен заслужить уважение и преданность своих солдат и подданных. А уважение и преданность никогда не даются человеку просто так. Их нужно заработать.

Таким образом в возрасте тринадцати лет Микаэл повел в бой Императорскую армию Ануира, каковое внушительное название тогда не вполне отвечало действительности, поскольку в значительной степени сила этой армии зависела от войск, посылаемых из имперских провинций. И в начале они имели в своем распоряжении лишь гарнизон столицы и войско, посланное Киром Аванилским. Во все остальные провинции были отправлены гонцы с приказом императора выслать подкрепление, но хотя никто из правителей прямо не выказал неповиновения, никто и не торопился выполнить приказ, кроме герцога Аванилского. Все хотели посмотреть, как сложатся обстоятельства. И, по крайней мере вначале, они складывались неблагоприятно для императора Микаэла.

Когда гонцы разнесли по империи весть о том, что принц Микаэл, живой и здоровый, возвратился в Ануир, чтобы объявить о своем законном праве на трон, Эрвин в ответ обвинил лорда Тиерана в попытке подсунуть народу империи самозванца. Прошел целый год, заявил он, в течение которого пропавший император не давал о себе знать, и вот теперь он вернулся. Откуда? Если это действительно принц, то чем он занимался все это время? Как сумел бежать от похитивших его гоблинов? И почему эльфы, закоренелые враги людей, пожелали помочь ему? Что выгадает от этого принц Филерэн?

Совершенно очевидно, что выиграет от этого лорд Тиеран, утверждал Эрвин. Он стремится к власти и сам хочет стать регентом. Какими другими причинами можно объяснить его трусливое бегство из Сихарроу с императрицей в то время, когда не только судьба принца, но и судьба его собственного сына оставалась неизвестной? Эрвин зашел даже так далеко, что предположил, будто верховный камергер увез императрицу из Сихарроу против ее воли — ибо какая мать согласилась бы уехать, когда ее сын пропал без вести? — и теперь держит ее в имперском Керне в качестве заложницы, дающей ему возможность притязать на регентскую власть. Эрвин изображал страшный гнев по этому поводу, хотя, скорее всего, сам собирался сделать именно это.