Железный человек - [23]

– Мне водку с мартини, пожалуйста, – попросила девушка. – Очень сухой с оливками, много оливок. Штуки три, не меньше.

Тони пошел и взял из бара пару напитков. Однако прежде чем он смог вернуться к Пеппер, к нему подошла репортер Кристиан Эверхарт. Под мышкой у нее была папка с файлами.

– Ух ты, Тони Старк, – окликнула она Старка и загородила собой ему путь. – Смело было появиться здесь сегодня. Ну и какая реакция на все это? Я о причастности твоей компании к этой зверской акции.

– Нас просто вписали в приглашение, – объяснил Тони, ослабляя воротник. – Не знаю, что еще можно сказать.

Она открыла папку с файлами и сунула ему ее прямо в руки.

– А я-то, дура, поверила, ты так это сказал… Это новый курс компании? Городок Гульмира. Слыхал о таком?

Внутри папки были фотографии сепаратистов «Десяти колец», сжимавших в руках пулеметы Старка, реактивные гранатометы и другое оружие. На заднем фоне горела деревня.

Тони посмотрел внимательно на фотографии, и у него закипела кровь.

– Когда это было снято? – спросил он.

– Вчера, – ответила она. – Хороший пиар-ход. Вы говорите всему миру, что вы изменились, но продолжаете вести дела как раньше.

– Я не продавал им это, – вздохнул Тони. Ему казалось, что мир вокруг него рушится.

– Твоя компания продала, – ответила Кристиан.

– Я – не вся компания, – повысил голос Старк.

Тони взял ее за руку и повел за собой. Вместе они вышли из здания туда, где стояла огромная толпа репортеров, ожидающих, чтобы сфотографировать знаменитостей, покидающих мероприятие.

Идя впереди мисс Эверхарт, Тони увидел, что Обадайя разговаривает с репортерами, и устремился к нему. Он сунул фотографии Обадайи в руки, который их увидев, тут же увел Тони подальше от репортеров.

– Прошу, не мешайте, – отстранился он от фотографов.

– Ты снимки видел? – потребовал ответ Тони. – Что творится в Гульмире?

– Тони, Тони, – вздохнул Обадайя. – Наивность нам не по карману.

– Это я раньше был наивным, – Тони был в гневе. – Когда я рос, мне говорили, что есть границы, которые нельзя переступать. Так мы вели бизнес. А выходит, что «Старк Индастриз» ведет двойную игру, мухлюет под столом? Выходит, наша компания не заслуживает того, чтобы представлять США.

– Тони, – снова вздохнул Стейн, – ты ведешь себя как ребенок.

Тони взглянул Стейну в глаза и увидел страх.

– Ты не веришь, что я могу задать новое направление нашей компании? – Тони был поражен недоверием партнера. – Ты думаешь, что мы разоримся, если не будем продавать оружие?

– Тони, у тебя такой же контроль над нашим бизнесом, как в детстве, когда ты сидел на заднем сиденье отцовской машины с красным пластиковым рулем в руках.

Вокруг них собрались репортеры, требовавшие возможность сфотографировать Тони, но тот их игнорировал.

– Тогда, пожалуй, я просто выйду из машины, – ответил Тони.

– Тебе никто не позволит даже сесть в машину, – усмехнулся Стейн, после чего глубоко вздохнул. – Тони, как ты думаешь, кто тебя отстранил? Это я подал на тебя судебный запрет.

Тони не мог в это поверить. Стейн повернулся и пошел прочь, но Тони догнал его. Он схватил Стейна за куртку и развернул его.

– Зачем? Почему? – спросил он сердито.

– Только так я мог защитить тебя, – ответил Стейн.

Сказав это Обадайя подошел к двум крепким телохранителям. Покачав напоследок головой, Старк покинул вечеринку и сел в свой ожидающий лимузин.

«Нет», – подумал Тони. - «Этого не может быть».

Глава 13

Тони сидел согнувшись над верстаком и возился с перчаткой прототипа костюма «Марк III» Железного Человека. На стене рядом с ним громко говорил телевизор, передавая последние новости. Телевидение показало длинные очереди беженцев, выходящих из руин Гульмиры. Казалось, повстанческая группировка Разы распространяется за пределы Афганистана.

«Пятнадцати-мильную дорогу до окраин Гульмиры нельзя описать иначе, как сошествие в ад, современное «Сердце Тьмы». Земледельцы и пастухи, жители мирных деревень изгнаны из своих домов боевиками, которые совсем распоясались, получив новейшее оружие. Беженцы пытаются найти убежище в жалких лачугах, в руинах соседних деревень или здесь, на заброшенной советской сталеплавильне. Виновники этих зверств – иностранные наемники, которых местные называют бандой «Десяти Колец». Эти люди вооружены до зубов и, преследуя свои цели, готовы истребить всех, кто осмелится им помешать. Без политической воли и международного давления беженцы обречены. Рядом со мной женщина, которая пытается выяснить судьбу мужа, похищенного боевиками. Как и многих других, его…»

Тони нацелил перчатку на висящий светильник в двадцати метрах от него и активировал репульсор. Огни вспыхивали, зашипели, а светильник взорвался.

Сцена на экране телевизора поменялась, и теперь на ней были показаны полуголодные беженцы, собравшиеся во временных лагерях и пещерах на холмах Гульмира. Среди толпы плакал голодный ребенок.

«Отчаявшиеся беженцы сжимают пожелтевшие фотографии, обращаясь к любому, кто может это остановить. У ребенка всего один вопрос: «Где мои мама и папа?» У беженцев осталась почти несбыточная надежда – вдруг кто-то придет и поможет им».

Тони поправил перчатку, повышая уровень мощности. Он направил его на окно в дальнем конце мастерской и выстрелил. Взрывная волна разбила стекло и сбила со стены ближайшую картину.