Железная цепь - [3]
Конечно же, он не пошевелился.
Грейс ссутулилась, на лице ее отразилось разочарование.
– В следующий раз я попрошу у Кристофера более свежие образцы, – извиняющимся тоном проговорила Люси. – Или более мощные реагенты. Мы наверняка что-то делаем не так.
Грейс подошла к гробу брата и положила руку на стекло. Губы ее шевелились, как будто она обращалась к умершему с какими-то словами, но Люси не могла расслышать ни звука.
– Проблема заключается не в качестве ингредиентов, – наконец произнесла Грейс холодным, ровным голосом. – Проблема в том, что мы в своих действиях опираемся на науку. А ктиваторы, реагенты – все это бесполезно. Наука бессильна в таких делах.
– Откуда тебе знать?
Грейс окинула Люси ледяным взглядом.
– Я знаю, ты считаешь меня дурочкой, потому что я нигде не училась, – сказала она, – но должна тебе сказать, что я все-таки прочитала пару книжек за годы, проведенные в Идрисе. Точнее, я перечитала почти все, что имелось в нашей библиотеке.
Люси вынуждена была признаться себе в том, что Грейс частично права – она, Люси, даже не подумала, что ее «сообщница» может интересоваться книгами или чем-то еще, помимо завлечения в свои сети мужчин и возвращения Джесса к жизни.
– Значит, ты утверждаешь, что на науку полагаться нельзя? И что же ты можешь предложить взамен?
– Ответ напрашивается сам собой. Магия. – Грейс говорила таким тоном, словно объясняла простейшие вещи несмышленому ребенку. – Не такая, как эта – детский лепет, повторение заклинаний из книги, которую моя мать даже не удосужилась спрятать, – презрительно выплюнула она. – Мы должны черпать силу из более надежного источника.
У Люси внезапно пересохло в горле.
– Ты имеешь в виду некромантию. Именно она берет силу в смерти и использует ее для возвращения ушедших.
– Некоторые считают такую магию «черной». Но я называю ее «необходимой».
– Ты удивишься, но я тоже считаю ее черной, – заявила Люси, даже не пытаясь скрыть возмущение. Грейс, видимо, уже все решила, не посоветовавшись с Люси, что противоречило правилам их сотрудничества. – А я не желаю заниматься такими дурными делами.
Грейс раздраженно тряхнула головой с таким видом, словно Люси поднимала шум из-за пустяков.
– Мы должны обсудить это с каким-нибудь некромантом.
Люси обхватила себя руками. Ей почему-то стало очень холодно.
– С некромантом? Ну уж нет. Даже если нам удастся найти черного колдуна, Конклав такое запрещает.
– И не без причины, – резко ответила Грейс, подбирая юбки и собираясь уходить. – То, что мы вынуждены делать, – это не «добро». По крайней мере, не в общепринятом смысле. Но ты ведь давно уже поняла это, Люси, так что можешь прекратить прикидываться, будто ты выше и лучше меня.
– Грейс, нет. – Люси проворно шагнула к двери и загородила собой выход. – Я этого не хочу и не думаю, что Джесс одобрил бы применение некромантии. Разве нельзя поговорить с чародеем? С одним из тех, кто пользуется доверием Конклава?
– Возможно, Конклав им и доверяет, но я – нет. – В глазах Грейс вспыхнули зловещие огоньки. – Я решила действовать сообща с тобой, потому что мне показалось, будто ты нравишься Джессу. Но ты совсем недавно познакомилась с моим братом и не знала его при жизни. Ты не можешь судить о том, что ему нравится или не нравится. Я – его сестра, и я намерена вернуть его любым способом, чего бы это мне ни стоило. Ты понимаешь меня, Люси? – Грейс смолкла и сделала глубокий вдох. – Настало время решать, что для тебя важнее – твои драгоценные принципы или жизнь моего брата.
Корделия Карстерс слегка поморщилась от боли, когда Райза закрепляла в ее прическе черепаховый гребень. Гребень поддерживал тяжелые пряди густых волос цвета красного дерева. Горничная убедила девушку в том, что следует поднять волосы наверх, поскольку такой стиль сейчас исключительно популярен.
– Сегодня не надо так стараться, – возразила тогда Корделия. – Это всего лишь катание на санях. Мои волосы все равно рано или поздно окажутся в беспорядке, и неважно, сколько шпилек и гребней ты в них натыкаешь.
На это Райза ответила неодобрительным взглядом. Видимо, служанка считала, будто молодая госпожа должна приложить больше усилий и выглядеть как можно лучше ради своего жениха. В конце концов, Корделия выходила замуж не за кого-нибудь, а за Джеймса Эрондейла – завидная партия по меркам Сумеречных охотников и тем более простых людей. Он был красивым, богатым, благовоспитанным, добрым, у него имелись хорошие связи в аристократических кругах.
Корделия знала: нет никакого смысла говорить горничной, что жениху совершенно безразлична ее внешность. Джеймсу было все равно, в чем она придет: в вечернем платье, в лохмотьях, да хоть совсем без одежды, если уж на то пошло. Но объяснять это Райзе было бы напрасной тратой времени. Более того – нельзя было даже заикаться об этом ни единой живой душе, за исключением нескольких посвященных лиц.
– Dokhtare zibaye man, tou ayeneh knodet ra negah kon, – произнесла Райза и подала Корделии серебряное ручное зеркало. «Посмотри на себя, моя прекрасная доченька».
– Очень красиво, Райза, – вынуждена была признать Корделия. Жемчужины, украшавшие гребни, составляли живописный контраст с блестящими кудрями, отливавшими рубиновым блеском. – Но ты уверена, что завтра тебе удастся превзойти это творение?
