Желание и чернокожий массажист - [15]
Доктор. Девушке, которая…
Миссис Винэбл. Вы скоро ее здесь увидите! Да. Он позволил этой бестии — язык-то у нее как нож — уничтожить нашу легенду, память о…
Доктор. Миссис Винэбл, как вы думаете, почему она это сделала?
Миссис Винэбл. У идиотов не может быть разумных объяснений?
Д о к т о р. Да нет же — я имею в виду, что, по вашему мнению, ее к этому побудило?
Миссис Винэбл. Странный вопрос! Мы ее с ложки кормили и одевали — с головы до пят. Но разве за это говорят потом спасибо или хотя бы не ругают — да таких сейчас днем с огнем не сыщешь! Роль благодетеля хуже чем неблагодарная, это роль жертвы, священной жертвы! Да-да, доктор, они хотят крови, хотят вашей крови на ступеньках алтаря их вызывающего, жестокого «Я»!
Доктор. По-вашему, это что, обида?
Миссис Винэбл. Ненависть. В Сент-Мэрис заткнуть ей рот так и не смогли.
Доктор. Но, по-моему, она была там довольно долго — несколько месяцев.
Миссис Винэбл. Я хотела сказать «не смогли утихомирить». Ее все время несет! И в Кабеса-де-Лобо, и в парижской клинике — просто рта не закрывала, портя репутацию моему сыну. На «Беренгарии» — на ней она плыла в Штаты, — как только вылезала из каюты, ее сразу же начинало нести. Даже в аэропорту, когда ее сюда привезли, — но еще в скорую не втащили, чтобы отправить в Сент-Мэрис, — она уже успела кое-что растрепать. Вот ридикюль, доктор (берет матерчатую сумку), здесь куча всякого хлама, всякой ерунды — мешок для старух, а в старуху я и превратилась с минувшего лета. Откройте — у меня пальцы не гнутся — и достаньте портсигар и сигареты.
Доктор (делая и то и другое). Но у меня нет спичек.
Миссис Винэбл. По-моему, зажигалка на столе.
Доктор. Да, есть. (Щелкает зажигалкой — вспыхивает высокое пламя.) Господи, какой факел!
Миссис Винэбл(с неожиданно сладкой улыбкой). «Так доброе дело в испорченном мире сияет».
(Пауза. В саду мелодично поет птица.)
Доктор. Миссис Винэбл…
Миссис Винэбл. Да.
Д о к т о р. В последнем письме, на прошлой неделе, вы упомянули о… о чем-то вроде фонда, благотворительного фонда, что ли…
Миссис Винэбл. Я писала, что мои адвокаты, банкиры и другие доверенные лица устанавливают Мемориальный фонд Себастьяна Винэбла. Будем субсидировать работу молодых людей, таких, как вы. Тех, что раздвигают границы науки и искусства, но сталкиваются с трудностями финансового порядка. Ведь у вас есть такие трудности, а, доктор?
Д о к т о р. Да они, наверное, есть у всех. А моя работа — дело радикально новое, и ответственные за государственные фонды, естественно, пока боятся тратиться и держат нас на голодном пайке, таком голодном, что… Мне нужна отдельная палата для пациентов, нужны обученные ассистенты. Я хочу жениться, но не могу себе этого позволить! И, кроме того, есть еще проблема: где достать нужных пациентов, а не каких-то уголовников-психопатов, которых мне подбрасывает государство! Потому что мои операции… ну, рискованы, что ли… Не хотелось бы настраивать вас против моей работы в Лайонс-Вью, но с вами надо по-честному. Пока я оперирую с изрядной долей риска. Ведь когда в мозг проникает инородное тело…
Миссис Винэбл. Да.
Доктор. Пусть даже тонюсенький скальпель…
Миссис Винэбл. Да.
Д о к т о р. И пусть он в искусных пальцах хирурга…
Миссис Винэбл. Да.
Доктор. Все-таки остается изрядная доля риска.
Миссис Винэбл. Вы сказали, эти операции успокаивают пациентов, утихомиривают их — они вдруг становятся смирными.
Доктор. Да, это так — это мы уже знаем, но…
Миссис Винэбл. Так что же еще?
Доктор. Минует еще десяток лет, прежде чем мы сможем сказать, насколько прочны первые успехи операций, насколько длителен их эффект или он проходит. А особенно сильно меня преследует мысль: сможем ли мы когда-нибудь в будущем воссоздать полноценную человеческую личность или это всегда будет ограниченное существо, пусть и лишенное каких-то резких отклонений от нормы, но ограниченное? Вот так, миссис Винэбл.
Миссис Винэбл. Да, но какое это все-таки для них благо — стать просто спокойными, вдруг стать спокойными… (В саду мелодично поет птица.) После всего ужаса, после этих кошмаров просто иметь возможность поднять голову и увидеть (смотрит вверх и поднимает руку, показывая на небо)… небо, но не такое черное от хищных, жадных птиц, как небо над Энкантадас, а…
Доктор. Миссис Винэбл, а ведь я не могу поручиться, что после лоботомии ее перестанет, как вы сказали, «нести».
Миссис Винэбл. Перестанет или нет, но после операции-то кто ж ей поверит?
(Пауза, а затем негромкая музыка джунглей.)
Доктор (тихо). Господи! (Пауза.) Миссис Винэбл, допустим, после того, как я встречусь с девушкой, осмотрю и выслушаю ее историю, то есть эту болтовню, я все еще не приду к выводу, что состояние девушки настолько серьезно, что ее необходимо подвергать риску, и, может быть, нехирургическое лечение, такое, как инсулиновая терапия, электрошок и…
Миссис Винэбл. В Сент-Мэрис ей все уже сделали. А теперь остается только это!
Д о к т о р. А если я с вами не соглашусь?
Миссис Винэбл. Но это только полвопроса. Давайте заканчивайте.
