Жду ответа - [91]

— Я умею любить, — выкрикнул один с крашеными оранжевыми волосами, торчащими, как иглы дикобраза. — Детка. Давай познакомимся.

Болваны. Она уставилась в меню, понимая, что оно целиком написано по-французски.

Когда вернулась в номер, ее ждал Джордж Орсон.

— Где тебя носило, черт побери? — сказал он, когда она открыла дверь.

В бешенстве.

Она стояла с ранцем, полным их денег, с большим пакетом из бутика, а он швырнул в нее маленькую книжечку, от которой она прикрылась, вскинув руку. Книжечка ударилась в ладонь и безобидно шлепнулась на пол.

— Твой новый паспорт, — едко сказал он, а она долго на него смотрела, прежде чем наклониться за книжечкой. — Где была? — сказал он, пока она стоически открывала паспорт и заглядывала внутрь. Вот фотография, которую он вчера сделал, — с новенькой стрижкой — и новое имя: Келли Гэвин, двадцать четыре года, из Истхэмптона, штат Массачусетс.

Она ничего не сказала.

— Я думал, тебя… похитили или еще что-нибудь, — сказал Джордж Орсон. — Сидел и думал, что мне теперь делать? Господи боже мой, Люси, я думал, ты меня тут бросила.

— Я обедала, — сказала Люси. — Просто вниз на минутку спустилась. Разве не ты жаловался, что мне уверенности не хватает? Я просто…

Он прокашлялся, и она на секунду подумала, что заплачет. Руки трясутся, вид бледный.

— Боже! — простонал он. — Почему всегда так получается? Мне нужен один человек, только один, и все не то. Всегда не то.

Люси стояла, глядя на него, сердце билось все быстрее, она нерешительно наблюдала, как он опускается в кресло.

— О чем ты говоришь? — спросила она, полагая, что следует говорить с ним ласково, виновато, утешительно. Подойти, обнять, поцеловать в лоб, погладить по голове. Но вместе этого просто смотрела, как он горбится, словно надутый тринадцатилетний мальчишка. Сунула паспорт в сумочку.

В конце концов, это ей надо бояться. Это ее надо подбадривать и успокаивать. Это ее обманом заставили влюбиться в мужчину, которого даже не существует.

— О чем ты говоришь? — повторила она. — Деньги получил?

Он уставился на свои еще дрожавшие руки, спазматически дергавшиеся на коленях. И тряхнул головой.

— В переговорах возникли проблемы, — сказал Джордж Орсон, и голос его ослаб, прозвучал неразборчивым шепотом, с каким он просыпался после кошмаров.

Вообще не Джордж Орсон.

— Возможно, нам придется отдать больше, чем я ожидал, — сказал он. — Гораздо больше. Вот в чем проблема, сплошная коррупция, во всем мире, куда ни сунься, вот что хуже всего…

Поднял голову, и она не увидела никакого следа симпатичного обаятельного учителя, которого некогда знала.

— Мне нужен только один человек, которому можно верить, — сказал он, устремив на нее обвиняющий взгляд, будто это она обманула его. Предала. Будто это она лгала. — Собирай вещи. — Тон холодный. — Надо немедленно переехать в другой отель, а я сижу тут в заднице битый час, дожидаюсь. Повезло тебе, что не ушел.

Ожидая внизу в вестибюле, Люси не знала, злиться или обижаться. Или бояться.

По крайней мере, у нее рюкзак с деньгами. Вряд ли он ушел бы от нее без этого, но все же так с ней разговаривал, так преобразился в последние дни. Знает ли она его вообще? Имеет ли хоть какое-нибудь представление, о чем он действительно думает?

Кроме того, невозможно не думать о том, что он сказал насчет других денег. Проблемы в переговорах. Возможно, придется отдать больше. Нехорошо. Она на те деньги надеялась, может быть, даже сильнее, чем надеялась на Джорджа Орсона, и невольно ощупала комки в рюкзаке, чувствуя сквозь ткань пачки банкнот, засунутые под свернутые футболки Брук Фремден.

Был конец дня, люди прибывали в отель «Ивуар» чаще, чем вчера. Много африканцев, одни в пиджачных костюмах, другие в традиционной одежде. Несколько солдат, пара арабов в свободных расшитых рубахах без ворота, француженка в темных очках и широкополой шляпе, спорившая с кем-то по сотовому телефону. Служащие в ливреях провожали разнообразных гостей.

Не надо было спускаться одной в вестибюль, хотя в тот момент это казалось знаком воинственного достоинства. Она сердито укладывала вещи, пока Джордж Орсон быстро и неразборчиво бормотал по-французски по телефону, и, когда покончила с чемоданом, стояла, стараясь сложить воедино, что он говорил. Он резко взглянул на нее, прикрыв ладонью микрофон.

— Спускайся вниз, — распорядился он. — Я сейчас договорю, через пять минут буду, так что не отходи далеко.

Прошло уже не пять минут, а больше пятнадцати — его все нет.

Мог ли он ее кинуть?

Она вновь ощупала рюкзак, словно деньги могли испариться, словно не были абсолютно материальными, возникло искушение расстегнуть молнию, перепроверить, положительно удостовериться. Просто посмотреть.

Она снова окинула взглядом пространство вестибюля, кафедральные потолки, люстру, длинные декоративные ящики, полные тропических растений. Француженка закурила сигарету, тихонько притоптывая носком туфли на высоком каблуке. Люси проследила, как она взглянула на часы, и нерешительно подошла.

— Excusez-moi, — сказала она, пытаясь подражать произношению, которое мадам Фурнье некогда вдалбливала ученикам. — Quelle, — сказала Люси. — Quelle… heure est-il?