Жажда справедливости. Политические мемуары. Том II - [54]

Шрифт
Интервал

Мы ищем хозяина собственности, побудительные мотивы высокоэффективного труда, соединения трудящихся с реальной политической властью. Через многоукладность пытаемся в экономике утверждать социальную справедливость. А разве частная собственность на средства производства решила где-либо хоть одну из этих проблем?

Программа нашего премьера для чрезвычайного периода. Надо иметь гражданское мужество, чтобы сегодня взять на себя ответственность за вывод страны из хаоса.

Судьба программы, как и судьба Кабинета министров, зависит от позиции союзного руководства.

Наши соотечественники не понимают, почему оно позволяет игнорировать Конституцию и законы, результаты волеизъявления народа. Разве это было в планах перестройки? Я не могу понять, как взявшись за большое и ответственное дело перестройки Вы, Михаил Сергеевич, могли выпустить штурвал из рук. Огромное государство осталось без управления. Это факт.

Положение чрезвычайное. Надо вводить чрезвычайное управление. Иного выхода нет. Это будет честнее, чем наблюдать, как льется кровь, голодают люди, растет преступность, разлагается общество. А тем более призывать не паниковать, не драматизировать нынешние реальности.

Вас называют одним из виновников того, что происходит, требуют отчета или ответа. Повод для этого Вы дали. Многомиллионная партия, члены которой возглавляют ключевые посты в государстве, оказалась парализованной.

Еще не все потеряно, можно остановить распад, но для этого надо начать работать, и партия может многое сделать. Мы Вас просим, повернитесь к партии.

Краблев. Созыв этого Пленума коммунисты ждали, чтобы мы потребовали от Генерального секретаря не очередных рассуждений о навалившихся проблемах, а решительных действий по наведению порядка в стране.

Вчера Вы обвинили десятки партийных организаций в смычке с правыми за то, что они требуют Вашей отставки. Пленумы для Вас превратились в обременительный ритуал. Они не оказывают влияния на Вашу реальную политику. Не потому ли при всенародной нелюбви Вы чувствуете себя так уверенно, что получаете нашу молчаливую поддержку.

Кого как не Вас нужно обвинять в смычке с правыми. Это Вы цитируете Яковлева. Не обвиняйте людей, которые возвели Вас на вершину государственной и партийной власти, в требовании Вашей отставки. Это тот самый народ, ради которого была задумана перестройка, и если она его не устраивает, нужно делать выводы. У партийных комитетов есть серьезные основания разочароваться в Ваших действиях и как Генерального секретаря, и как Президента. К сожалению, разрыв между партией и ее руководителем растет катастрофически быстро.

Рубикс. Мы неоднократно заявляли, политика компартии Латвии строится на сохранении республики в составе СССР, социалистическом выборе, единстве народа и советских вооруженных сил. Мы рассчитывали на поддержку КПСС и союзного правительства. А что произошло на деле?

По вине министра внутренних дел страны Бакатина при возражениях ЦК КП Латвии была произведена замена грамотного профессионала на посту министра республики на человека, давшего присягу сепаратистам. Была проведена деполитизация органов внутренних дел. Удивление и возмущение вызвало у большей части населения появление Бакатина в составе Совета безопасности страны.

Прямому предательству интересов социализма способствовал бывший член политбюро Яковлев. Своим ложным докладом он включил зеленый свет национал-сепаратизму, рекомендовал путь Прибалтики другим. Недоумение вызывает тот факт, что он является сейчас руководителем группы советников Президента. Ясно, какие советы он может дать.

Политбюро многие важные вопросы, включая расстановку кадров, вообще не обсуждает. Высказанные на его заседаниях предложения не учитываются. Не в пренебрежении ли мнением своих товарищей таится корень просчетов Генсека и Президента? Коммунисты спрашивают, сколько же вы можете на своих пленумах говорить, что стана идет к пропасти, к кризису, к краху, к кровопролитию? Сколько вы еще собираетесь сочувствовать семьям погибших и униженных, бездомных и бесправных? До каких пор вы будете созерцать развал армии КГБ и МВД? Во имя каких высоких целей вы терпите глумление над собой? Хватит делать вид, что в стране идет бескровная перестройка. Она все больше превращается в кровавую.

Я всегда голосовал за демократические и гуманные программы, надеясь, что они помогут вывести страну из кризиса. Но, когда дело касалось реализации, оказывалось, что осуществлять их некому, партия и страна неуправляемы. До тех пор, пока ленинский принцип о коллективной выработке решений и персональной ответственности за их выполнение не станет правилом и нормой жизни партии, мы успеха не добьемся.

Коммунисты Латвии считают необходимым смело и решительно задействовать государственные и правовые структуры власти для наведения конституционного порядка, чтобы после не пришлось тратить намного больше сил и крови для нормализации жизни в стране. Ведь те, кто в результате анархии придет к власти, народной крови не пожалеют.

К сожалению, Горбачев, как показало его заключительное слово, не захотел услышать эти и другие предостережения, высказанные участниками Пленума.


Еще от автора Алексей Алексеевич Краснопивцев
Жажда справедливости. Политические мемуары. Том I

Перед вами мемуары А.А. Краснопивцева, прошедшего после окончания Тимирязевки более чем 50-летний путь планово-экономической и кредитно-финансовой работы, начиная от колхоза до Минсельхоза, Госплана, Госкомцен и Минфина СССР. С 1981 по 1996 год он служил в ранге заместителя министра. Ознакомление с полувековым опытом работы автора на разных уровнях государственного управления полезно для молодых кадров плановиков, экономистов, финансистов, бухгалтеров, других специалистов аппарата управления, банковских работников и учёных, посвятивших себя укреплению и процветанию своих предприятий, отраслей и АПК России. В мемуарах отражена борьба автора за социальное равенство трудящихся промышленности и сельского хозяйства, за рост их социально-экономического благосостояния и могущества страны, за справедливое отношение к сельскому хозяйству, за развитие и укрепление его экономики.


Рекомендуем почитать
Хроника воздушной войны: Стратегия и тактика, 1939–1945

Труд журналиста-международника А.Алябьева - не только история Второй мировой войны, но и экскурс в историю развития военной авиации за этот период. Автор привлекает огромный документальный материал: официальные сообщения правительств, информационных агентств, радио и прессы, предоставляя возможность сравнить точку зрения воюющих сторон на одни и те же события. Приводит выдержки из приказов, инструкций, дневников и воспоминаний офицеров командного состава и пилотов, выполнивших боевые задания.


Северная Корея. Эпоха Ким Чен Ира на закате

Впервые в отечественной историографии предпринята попытка исследовать становление и деятельность в Северной Корее деспотической власти Ким Ир Сена — Ким Чен Ира, дать правдивую картину жизни северокорейского общества в «эпохудвух Кимов». Рассматривается внутренняя и внешняя политика «великого вождя» Ким Ир Сена и его сына «великого полководца» Ким Чен Ира, анализируются политическая система и политические институты современной КНДР. Основу исследования составили собранные авторами уникальные материалы о Ким Чен Ире, его отце Ким Ир Сене и их деятельности.Книга предназначена для тех, кто интересуется международными проблемами.


Кастанеда, Магическое путешествие с Карлосом

Наконец-то перед нами достоверная биография Кастанеды! Брак Карлоса с Маргарет официально длился 13 лет (I960-1973). Она больше, чем кто бы то ни было, знает о его молодых годах в Перу и США, о его работе над первыми книгами и щедро делится воспоминаниями, наблюдениями и фотографиями из личного альбома, драгоценными для каждого, кто серьезно интересуется магическим миром Кастанеды. Как ни трудно поверить, это не "бульварная" книга, написанная в погоне за быстрым долларом. 77-летняя Маргарет Кастанеда - очень интеллигентная и тактичная женщина.


Добрые люди Древней Руси

«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.


Иван Никитич Берсень-Беклемишев и Максим Грек

«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.


Антуан Лоран Лавуазье. Его жизнь и научная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.