Жажда Смерти - [45]

— Спокойно, священник, я просто пошутил. — произнесло оно противным голосом.

Викториус испытал небольшое облегчение. На второй такой рывок у него не хватило бы психологических сил. Он до сих пор чувствовал, как по его телу пробегает дрожь. Задыхаясь от страха, но готовый драться, он злобно спросил:

— Что тебе нужно?

— Я всего лишь посланник.

Пресвитер на секунду расслабился, но тут же взял себя в руки и приготовился к самому страшному.

— Спокойно, спокойно. Сейчас не время. Как я уже сказал, у меня для тебя послание. — не дожидаясь ответа, существо продолжило шипящим противным голосом: — Тот человек, который звонил тебе — оставь его в покое. Он наш. Он принадлежит преисподне.

— С какой это стати? — продолжая задыхаться, спросил Малочевский.

— Мы были здесь задолго до твоего приезда, священник. Это наша земля. — еще более злобно ответило существо.

— Эта земля вся принадлежит Богу. — огрызнулся Викториус. Он чувствовал, как с каждым словом теряет все больше сил.

Существо зарычало.

— Я предлагаю тебе сделку.

— Сделки не будет. — на последнем дыхании произнес пресвитер, не желая даже выслушать предложения.

Наступила пауза.

Существо было явно недовольно.

— Как скажешь. — насмешливо произнесло оно шипящим голосом. — Но учти — мы все равно не отпустим его. Ты ничего не сможешь сделать. Он наш. Я тебя предупредил.

Черное тело стремительно вылетело в окно.

Все закончилось. Малочевский сделал несколько шагов и в бессилии опустился на диван. Ему не хотелось сейчас падать на пол на колени. Он был в полном недоумении. Никогда раньше он не сталкивался со злом так близко и настолько явно. Он был сильно напуган. Он до сих пор не мог поверить в то, что сейчас произошло. Возможно, это были просто галлюцинации — он не высыпался вот уже несколько суток. Неплохо было бы сходить к врачу. Но для начала — нужно было помолиться. На всякий случай… В любом случае.

На следующее утро Малочевский проснулся совсем рано. Его разбудило какое-то движение на улице, под окном. Первая мысль, которая ему пришла в голову — нужно позвонить. Он в любом случае собирался вытащить этого молодого человека из сатанинской общины. Необходимо было действовать. Он сел на кровати, и чуть было не свалился на пол. Что-то странное происходило с его головой. Она как будто бы плохо держалась на плечах. Она болела, но болела как-то необычно. Какая-то непонятная дезориентация в пространстве. Викториус не обратил на это особого внимания. Он посидел так пару минут, пришел в себя и решительно направился к телефону. Он поднялся с кровати, но тут же остановился. Как будто что-то переклинило. Кровь с силой ударила в голову. Боль. Белая пелена вокруг. Туман. Малочевский широко открыл глаза и тихонько потряс головой, он решил постоять на одном месте. Туман вскоре рассеялся. Он пришел в себя. Он снова все отчетливо видел. Но теперь — шум в ушах. Сильный насыщенный шум. Как будто он слышит, как по его венам течет кровь. Этот шум абстрагировал от реальной действительности. Он больше не слышал того, что происходит на улице. Он, вообще, больше ничего не слышал, кроме этого шума. Он сделал шаг. Снова туман. Снова белая пелена стала застилать глаза. Сердце бешено заколотилось. Казалось, оно вот-вот выскочит наружу. Викториус стал задыхаться. Какая-то неприятная тяжесть в области солнечного сплетения. Он просто стоял на ногах, но дышал так, как будто бы он пробежал через весь город. Слабость. Он все больше уходил в себя от реального мира. Шум и стук собственного сердца, как молотом, с болью отдавал в одну и ту же область головного мозга. Сознание помутилось. Все стало сливаться. Белые точки. Миллиарды белых точек. Пресвитер широко открыл глаза и уставился на трубку телефона. Необходимо было четко сконцентрировать свой взгляд на одном предмете. Только на одном. Лишь бы не потерять сознание. Четкая концентрация взгляда. И ни в коем случае не моргать. Только не моргать. Моргать нельзя…

Последнее, что запомнил Малочевский — белая пустота. Он как будто бы провалился в бездну, в которой не было ничего, кроме матового нежного света. Никаких линий. Абсолютно ничего.

Пресвитер очнулся в больнице. Он лежал на специальной койке в светлой палате и смотрел в потолок. На потолке было две лампы. Почему две? И так близко расположены друг к другу? Он перевел взгляд на капельницы, которые возвышались над ним сбоку. Их тоже было две, и они сливались между собой. Как странно.

Все оказалось очень простым и банальным. Викториус перенес инсульт — кровоизлияние в мозг. Его нашел один из служителей церкви, получивший распоряжение от пастора проверить, почему Малочевский не вышел на работу и не отвечает на телефонные звонки. По счастливой случайности у этого человека оказались ключи от квартиры. Он раньше жил в этой квартире. Забыл отдать ключи. А доверяющие друг другу христиане иногда не спешили требовать того, что могли требовать.

Несколько дней Викториус провел в реанимации. Он больше никогда не увидел того молодого человека, которого пытался спасти. Его, вообще, больше никто никогда не видел. Он просто пропал.

Последующие полгода Малочевский занимался тем, что разрабатывал мышцы своих частично парализованных нижних конечностей, и размышлял над тем, почему же все-таки иногда зло побеждает добро. Почему Небо позволяет аду делать то, что оно хочет? Почему оно призывает к войне, если само все знает заранее? Почему не удалось спасти этого юношу? Известно, что свет сильнее тьмы. По крайней мере, он должен быть сильнее. Значит, Бог сильнее сатаны. По крайней мере, так должно быть. И по логике вещей, Этот Самый Всемогущий Бог не мог так просто взять и отдать преисподне Свое творение. Почему же тогда все получилось именно так, как получилось? И какой, вообще, тогда смысл во всей этой войне? Возможно, Викториус так никогда и не найдет ответов на эти вопросы.