Жажда Смерти - [30]

— Я знаю, вы стоите сейчас перед ужасным выбором, позволить врачам сделать то, что они вам предлагают или нет. Но так же я знаю: вы исцелитесь. Так сказал мне сам Бог. Вам лишь необходимо верить. Но я не хотел бы оказывать на вас давление. Пожалуйста, примите решение самостоятельно. Это только ваш выбор.

Женщина получила надежду. Она с радостью восприняла слова своего священника и отказалась от операции. Она начала верить. Вместе с ней, этим же вечером, произнося молитву в своем кабинете, перемещаясь из угла в угол, как маятник, верил и сам Викториус. Он действительно верил, что его прихожанка исцелится. И самое главное — он это чувствовал: Бог где-то рядом и Он сказал, что не должно быть вмешательства хирургов, потому что скоро произойдет чудо. Женщина обязана знать это, решение остается за ней, но она обязана знать.

Следующим утром она умерла.

Малочевский был в шоке. Но его шоковое состояние не шло ни в какие сравнения с ненавистью неверующих родственников погибшей. В порыве гнева они обвинили пресвитера в том, что он оказывал психологическое воздействие на свою прихожанку и заставил ее подписать отказ от операции. Они потребовали возбуждения уголовного дела, но в виду отсутствия доказательств, их требование не было удовлетворено. Однако, этот случай получил широкую огласку, а средства массовой информации быстренько подготовили несколько шокирующих репортажей. Это был огромный скандал, сильно дискредитирующий церковь. Активизировались противники религии. Начались митинги и протесты против христианства. Люди, которые всю свою жизнь посвящали распространению этой идеологии, и которые с невероятным трудом десятилетиями добивались доверия общественности, теперь стали предметом ненависти и агрессии со стороны этой общественности. Удивительно, как из одной маленькой неприятности смогла вырасти такая большая проблема.

Викториус раз за разом прокручивал в своей голове все воспоминания. Молитвы, разговор с женщиной, его слова. Он не заставлял ее отказываться от операции, он даже не настаивал на своей вере, он не пытался в чем-то ее убедить, он просто сказал то, что, как ему казалось, он услышал от Бога. Он просто дал надежду. Но ведь он на самом деле был уверен, что все закончится по-другому. Он ведь на самом деле чувствовал это. Он руководствовался теми принципами, в которые верил, и которые были основой всей его жизни. И эти принципы работали, они действовали. Это была отлаженная система — осуществление четко детерминированных процессов — с образованием конкретного результата. Но что-то в этой системе заклинило, что-то дало сбой. Или просто Викториус не до конца разобрался в ее работе?

Последние дни священник только и занимался тем, что снова и снова вспоминал все от начала до конца. Он не понимал, что пошло не так, он не понимал, что он сделал не правильно.

А потом приехал брат Корлинус.

— Ну, так что же все-таки произошло, пресвитер Малочевский? — прозвучал вопрос.

Викториус вздрогнул, очнувшись от своих размышлений, как будто бы пробудившись ото сна.

— Я… — начал он хрипло и тут же запнулся. — Я уже все сказал. Я просто сказал…. что мне Бог сказал, что Он… сказал, что она будет исцелена.

Брат Корлинус приподнял одну бровь.

— Он действительно так сказал?

— Он сказал, что операция не нужна, что ее надо отменить.

— А, так Он все-таки сказал, что нельзя допустить операции?

Викториус скривился, как будто бы от сильной боли.

— Да, но я чувствовал, что Он ее исцелит.

Мудрый священнослужитель понимающе покачал головой.

— Вы говорили женщине про операцию?

— Нет.

— Вы говорили женщине, что Бог сказал вам, что операции не должно быть?

— Нет.

— Ну, хоть это — слава Богу. — выдохнул Корлинус. — А что вы ей говорили?

Малочевский опять скривился.

— То, что Бог сказал мне, что он ее исцелит.

— Вы оказывали на женщину какое-либо психологическое воздействие?

— Нет.

— Вы давили на нее?

— Нет.

— Вы старались ее в чем-либо убедить?

— Не-е-е-е-ет! — раздраженно закричал Викториус.

— Вы уговаривали ее?

— Я же сказал, нет!

— Вы пытали ее?

— Что?

— Простите — увлекся.

Брат Корлинус слегка улыбнулся.

— Вы просто дали ей надежду.

Викториус тяжело вздохнул.

— Да.

— Вы советовали ей что-либо? Подумайте, может, вы сами этого не осознаете.

Пресвитер задумался.

— Не знаю. Возможно. Не навязчиво.

Корлинус вздохнул и постучал ручкой по столу.

— Что ж, я думаю на этом можно закончить.

Малочевский наконец-то почувствовал хотя бы небольшое облегчение.

— Вы знаете, пресвитер, я вам верю. Я вижу, вы действительно боитесь Бога. Вам просто немного… не повезло. Этот случай слишком сильно раздут общественностью и средствами массовой информации. Перед вашей церковью стоят люди с плакатами. Вы стали жертвой просто глупого недоразумения. Постарайтесь в следующий раз лучше следить за своими словами.

— Что будет дальше? — тихо спросил Викториус, тупо уставившись на дубовый стол.

— Я представлю верховенству свои замечания. Я постараюсь дать наиболее положительные впечатления о вас. Скорее всего, вы будете переведены в какой-нибудь тихий городок подальше от сюда, где о вас еще не слышали, возможно — не много понижены в своей должности. Церкви нужно как-то… успокоить общественность. Мне вас искренне жаль. Постарайтесь больше никогда никого не убеждать в чудесах.