Жажда ночи - [18]

Катти ощутила, как ее щеки начинают краснеть от негодования на его наглость. Но она смолчала.

— Конечно. — Их гостья ни капли не удивилась подобному замечанию. Это наводило Каталину на невеселые размышления. — Я предполагала, что это может понадобиться. — Грегори протянул руку, очевидно, беря то, что ему дали. — Мы вас ждем в главном зале, минут через тридцать. Надеюсь, вы справитесь. — В голосе этой Сирине послышалась мягкая усмешка. — А я пока попытаюсь убедить Макса отпустить от себя Элен хоть на два шага.

Грегори весело рассмеялся на последнее, непонятное для Каталины, замечание.

— Удачи, Сирина, она тебе понадобится с этим сумасшедшим. Мы постараемся вложиться в отпущенное нам время. Но… ничего не обещаю. — Грег кивнул своим друзьям и закрыл двери.

А потом, повернулся к ней, держа в руках… платье?!

— Ну, вот тебе и одежда, К-а-т-ти. — Судя по широкой усмешке, вампир искренне забавлялся.

А ей смешно не было! Черт возьми. Да она лет с пяти не носила платьев! Но, не похоже, чтоб ей предоставили иной выбор. С разочарованным вздохом, Каталины вылезла из-под одеяла, награждая смеющегося мужчину сердитым взглядом.

— Не совсем то, чего мне бы хотелось. — Пробурчала Лина, беря предложенную одежду, и с подозрением рассматривая.

— Тебе стоит научиться обходиться тем, что можно получить, К-а-т-ти. — Грегор протянул руку, обхватывая ее за талию, и крепко обнял, прижимаясь губами к макушке, не обращая внимания на ее попытки вырваться. — Компромисс — не такое уж плохое слово, когда не ты управляешь ситуацией.

— Я попробую запомнить. — Почти прошипела Лина, пытаясь пригладить пряди, которые он снова и снова растрепывал пальцами.

— Сомневаюсь, что выйдет. Но и это мне в тебе нравиться. — Грегори искренне рассмеялся.

А Каталина, как последняя дурочка, замерла, не в силах оторвать глаз от того, в кого, кажется, начала влюбляться.

Мама дорогая! Ей, определенно, пора отсюда смываться.

— Глава 4

— Почему мы здесь это делаем? — Лили улыбнулась, рассматривая отсветы камней в тусклом отблеске неяркого света настенных факелов.

— Я предупреждал тебя, что свет дня ты еще не скоро увидишь, Лилия. — Теодорус смотрел на камни, которые она перекладывала с места на место, по совершенно непонятной Древнему вампиру систематизации. Рубины оказывались в одной кучке с жемчугом или сапфирами, а розовый кварц мирно соседствовал с изумрудами и золотыми самородками. — А здесь довольно много цветов и оттенков, чтобы мы могли тебе их напомнить.

Вампир подхватил один кристалл, который девушка случайно задела локтем, не заметив, и положил его в горку не отсортированных Лилией драгоценностей. Она благодарно улыбнулась ему, увидев это его глазами.

— Что ты в них ищешь? — Поинтересовался мужчина с мягкой улыбкой, зная, что девушка услышит это по интонации, по его ощущениям. Разделит с ним то странное, и неведомое до этих часов чувство какого-то умиротворения. Теодорус сам над собой готов был смеяться. Но сидя тут, в этой комнате, наполненной драгоценностями, он понимал, что все эти камни не смогут оплатить и секунду того ощущения, которое он познавал с момента встречи с девушкой.

— Не знаю. — Лилиана улыбнулась шире и подняла один из камней, поднося его к лицу Тео, позволяя рассмотреть переливающуюся драгоценность вампиру, и сама его рассматривая. — Что-то такое, что не заметили другие, всего лишь глядя. Я могу чувствовать силу в кристаллах, в металле, в том, что взяли из земли. В клане считали, что пройди я инициацию — могла бы подчинять силу камней и руд для ритуалов. — Она повернулась к нему все с той же улыбкой, и вампир, сколь пристально не вглядывался, не заметил ни одного признака грусти или печали в лице Лили. — Но я рада, что они меня не признали. Это все — так несущественно по сравнению с тем, что я ощущаю рядом с тобой. — Она моргнула слепыми глазами, и чуть потерла лоб ладонью, задевая кожу камнем. Легкий вздох сорвался с губ девушки. Неслышный. Но Теодорус знал все, что с ней происходило.

Лилиана ощущала усталость. Теодорус чувствовал это в девушке.

Обращение началось. И организм его Лилии менялся, подчиняясь давлению крови вампира. Ее сущность и ее тело перестраивалось. Он…, он был доволен этим. Более чем. И впервые за сотни лет испытывал нетерпение, по-настоящему жалея, что не может обратить девушку быстрее. Но за такое длительное существование Теодорус научился сдерживаться, он умел выжидать, чтобы испытать еще больше удовольствия от результатов ожидания.

— Ты не голодна, медовая?

Теодорус положил свою руку на ее талию, и чуть надавил, понуждая придвинуться еще ближе.

— Нет. — Она покачала головой, и сама прижалась к нему, очевидно, разделяя нужду в их максимальном контакте. — Только жажда… — Девушка сглотнула, облизывая губы, и мужчина, зная, как это может мучить, поднес к губам Лилианы стакан, позволяя напиться. Испытывая удовольствие в том, чтобы удовлетворять любые ее нужды. Потакать. Баловать.

Теодорус сам себе удивлялся. Это было правдой. Но он и наслаждался каждым мгновением в этом, не собираясь терзаться сомнениями и неуверенностью от собственного выбора. И ей не позволяя даже вспомнить о чем-то подобном.