Жажда - [31]

Деревня выглядела пустой. Все мужчины и некоторые женщины отправились рубить лес, чтобы остановить распространение пожара. Остались в основном старики и дети, но они, судя по всему, уже легли спать.

Луна была бледна, зато лес четко вырисовывался на фоне сереющего небосклона. Чахлые кусты, попадающиеся между домами и вдоль заборов, казались облитыми серебристой жижей.

Морг располагался в восточной части селения, рядом с больницей.

Дорогу к этому маленькому одноэтажному зданию с зарешеченными окнами и железной дверью мне показала какая-то старуха, несшая под мышкой корзину с бельем, – чуть ли не единственный человек, встреченный мной по пути.

– Али умер кто? – спросила она, едва я сделал от нее пару шагов.

– Сегодня произошло убийство. Не слыхали?

Старуха быстро перекрестилась свободной правой рукой и поспешила прочь, бормоча что-то себе под нос.

Я добрался до морга, постучал, но никто не открыл. Тогда я несколько раз ударил по железной двери кулаком. Внутри послышалась возня, что-то скрипнуло – словно отодвигался засов, – и на пороге появился Мериме в черном клеенчатом фартуке и таких же перчатках до локтей.

– Не разбудите покойников, господин Инсаров, – сказал он вместо приветствия и посторонился, давая мне зайти. – Час Страшного суда еще не настал, и не стоит его торопить.

– У вас есть что-нибудь интересное для меня? – спросил я, следуя за Мериме по темному коридору после того, как он снова запер дверь.

– Если вы спрашиваете, произвел ли я вскрытие, то да. Причем всех трупов.

– Я в восхищении. Когда вы успели?

– Практика, Петр Дмитриевич. Итак, что вас интересует?

– Все. Зацепок, как вы знаете, почти нет. Буду рад любой мелочи.

– Что ж, – Мериме присел на край железного стола, стянул перчатки и небрежно бросил их рядом, – могу сообщить вам следующее. Первые две жертвы отчаянно сопротивлялись убийце. Я обнаружил синяки, оставленные руками преступника. Смерть в обоих случаях наступила от ран, нанесенных в область шеи. Сонные артерии перебиты. Ширина предмета, послужившего орудием убийства, составляет где-то чуть больше дюйма. Он слегка изогнут и сужается к концу. Острие неровное. Вернее сказать, несимметричное. На теле третьей жертвы нет следов борьбы. Смерть наступила от раны, нанесенной в область груди с левой стороны. Оружие прошло между ребер, пронзило сердце и уперлось в лопатку. То же самое с четвертым трупом. Обе жертвы убиты предметом с поперечным размером около двух с половиной дюймов. К концу он постепенно сужается. Толщина орудия составляет примерно четверть дюйма. Я бы охарактеризовал его как узкую саблю, – Мериме сделал паузу. – Кабы не два обстоятельства.

– Какие же? – спросил я.

– Во-первых, лезвие прошло не просто рядом с ребрами, а задело их. Следовательно, оно должно было оставить на костях царапины, причем довольно глубокие. Ведь удар был нанесен с немалой силой. Однако ничего подобного нет. Оружие просто скользнуло по ребрам, не повредило их. Если это сабля, то заточена она только с самого верха. Во-вторых, на краях и внутри раны я обнаружил вещество, химический состав которого называть не стану – вы все равно ничего не поймете. Скажу лишь, что раньше его использовали для морения дерева. Довольно старый рецепт.

– Насколько старый?

– Столяры перестали пользоваться этим составом примерно восемьдесят лет назад.

– Откуда вы знаете?

– У меня им пропитана мебель. Я любитель антиквариата, – Мериме улыбнулся одними губами. – Мое маленькое хобби, как говорят англичане.

– Зачем нужен этот раствор? – спросил я, подходя к трупу женщины, которую никто не смог опознать.

– Он придает деревянным изделиям необычайную прочность, – ответил доктор.

– А не мог этот состав быть пролит на землю перед тем, как туда упала жертва? Ведь тело лежало, а рана сквозная. В нее могло попасть что угодно.

– Можно проверить, нет ли в почве следов раствора, но я вас уверяю в том, что в рану этот состав мог попасть только вместе с оружием.

– Понятно, – сказал я и остановился перед последней жертвой.

Черты ее лица заострились, но все же оно было красивым. На какое-то мгновение мне показалось, что я видел эту особу раньше.

– Стало быть, последние две женщины были убиты клинком, смоченным в растворе, используемом для морения дерева. Я вас правильно понял, доктор?

Мериме хмыкнул и проговорил:

– Я сообщил факты, а делать выводы не берусь. По-моему, все это выглядит абсурдно.

– Почему? Если кто-то хотел навести подозрение на человека, имеющего подобный раствор, то он вполне мог натереть им орудие убийства.

Доктор выглядел озадаченным.

– Например, на столяра-мебельщика? – спросил он. – Я же вам говорю, что этот состав давно не используется.

– Однако вы о нем знаете.

Мериме развел руками.

– Можете приготовить?

– Хотите, чтоб я это сделал?

– Нет, просто интересуюсь, знаете ли вы рецепт.

– Знаю, разумеется.

– Тогда почему он не может быть известен кому-то еще? Это ведь хороший раствор, я вас правильно понял?

– Отличный. Только изготовить его не так уж и просто. Не каждый мебельщик сумеет это сделать.

– Поэтому им и перестали пользоваться?

Мериме кивнул.

– Но кто-то ведь может и продолжать. Например, тот мастер, который хочет выдать свои изделия за старинные или живет в глуши и не имеет возможности пользоваться современными средствами.