Жаркое лето Мариуполя - [40]

– Да. А как же? И всех этих я буду строить. А кто будет против, того кончать. Потому что я не быдло. Я раба из себя выдавил, на Майдане. А эти… – Итальянец пренебрежительно махнул рукой. – Совок были, совок и остались. Знаешь, как они стучат на своих же? На соседей, на друзей, по обиде или из зависти? Ты думаешь, откуда у нас инфа по бизнесменам? Они сами нам конкурентов сдают!

– Вот так, Андрюха! А ты еще за них заступался! – снова встрял Пресняков. – Я на разных границах служил. Скажу тебе, тут самые конченные люди. Сюда со всего Союза всякую шваль загоняли, чтобы в шахтах гробились. Они тут только бухать умеют да уголь копать в своих копанках[44]. И рабство у них в крови, сильному кланяться. Видишь, как перед нами администратор прогнулся?

– Так он прогнулся, потому что боится, что завтра вы его в «библиотеку» засунете!

– И это тоже! Но все равно – рабы они тут все. Алкаши и рабы. А мы – свободные. Захотели власть сменить – сменили! А эти тут чуть приподнялись при Яныке, типа «Донбасс порожняк не гонит». Вот и тоскуют по тем временам. А времена изменились! Теперь мы их строить будем. Хватит, пожировали!

– Тебя не поймешь, – засмеялся Андрей, – то они рабы, то жировали!

– Так потому и жировали, что Яныку конченному жопу лизали! Всю страну на колени поставили, – нелогично излагал свое видение «Итальянец». – Так что к чему это я? А! К тому, что теперь мы их доить будем! И это правильно. И нехер тут слюни пускать по этому поводу, понял?

– Понял, – кивнул Шевченко. – Ну, все? Политинформацию закончил?

– Да, – пьяно кивнул головой Виталик. – Давай еще выпьем.

– Смотри, – спустя полчаса он развернулся со стулом, обозревая зал ночного клуба. – Ведь мы можем любого! Слышишь, любого тут взять и вывезти. И утопить где-то или прикопать! Любую телку можем увезти! И ни хера нам не будет! Потому что это – наше время! Мы теперь сила! – он уже почти кричал и Андрею стоило больших трудов развернуть его обратно к столу.

– Ты хоть ствол не взял?

– Взял, конечно, – «Итальянец» удивленно уставился на Андрея. – Я без него никуда. Кругом одни враги…

Последняя рюмка все-таки победила некрупного начальника разведки «Днепра», и голос его становился все тише и тише. В конце концов он улегся головой на стол и уснул. Андрей взглянул на Преснякова. Тот уже оживлено общался за соседним столом с молоденькой девушкой, приобнимая ее за плечи.

Андрей покачал головой. Пить он уже не мог. Хотелось выйти на свежий воздух, а еще больше – спать. Он взглянул на часы – была уже половина второго ночи.

– Саня, Саня! – прокричал он Преснякову.

– Чего тебе? – недовольно обернулся тот.

– У тебя водитель в машине?

– Да. А зачем тебе?

– Скажи ему, пусть меня на базу отвезет. Что-то мне нехорошо…

Пресняков скривился:

– Чего? Тебе не нравится?

– Нравится. Только устал что-то, да и выпил много, башка вырубается…

– Ладно. Пошли. Скажу водителю, чтобы отвез.

– За Виталиком присмотри, а то он со стволом… Еще прое. т по пьяни.

Пресняков отмахнулся:

– А, не первый раз.

На аэродром приехали около двух ночи. Андрей практически засыпал на ходу и еле дошел до своих апартаментов, спотыкаясь на каждом бордюре. Огромным усилием воли он заставил себя раздеться и завалился на диван… Голову разрывали ритмы ночного клуба и выпитая водка. Однако сон, придя как избавление от мучений, срубил его почти мгновенно.

8

Утро было тяжелым. Хотя и не таким, как Андрей предполагал. Сказалось то, что в этой ротации он принимал алкоголь практически каждый день и, видимо, выработалась привычка. У него даже хватило сил принять холодный душ и побриться перед тем как идти на совещание. Вот на завтрак сил не было. При одной мысли о еде начинало тошнить.

Еще ему повезло, что на совещании он сидел крайним слева и командующий не смотрел на него. Поэтому Андрей быстро прошел на свое место и уселся рядом с Русланом «Мустангом».

– Пену вытри за ухом, – прошептал краем рта сосед.

– Спасибо, – так же шепотом поблагодарил Андрей.

– Ты выдыхай осторожнее, а то нафиг сгорим, – ехидно шепнул сзади Саша Крать, зам. командира местного батальона НГУ. – Что ж за повод был такой важный?

– С «Днепром» бодался.

– Понятно, – оба офицера сразу потеряли интерес к разговору. Они не одобряли контакты с добробатами и при любой возможности высказывали свое негативное мнение об этих подразделениях.

Совещание на этот раз длилось недолго. К немалому удовольствию Андрея, которого под конец начало просто вырубать. Приходилось прилагать нечеловеческие усилия, чтобы не всхрапнуть. Кроме того, ужасная сушь во рту просто лишила его возможности говорить, и он был очень рад, что Олещенко не задал ему ни одного вопроса.

Но все заканчивается, закончилась и эта пытка. Шумной толпой офицеры покинули кабинет командующего. На улице Андрей отбился от пары собеседников и медленно поковылял в свои покои.

Офицеры группы в большинстве своем уже разъехались, и Шевченко спокойно расслабился на террасе, прикладываясь к бутылке с газировкой, потея и млея под небольшим сквознячком.

От приятного времяпровождения его оторвал телефонный звонок. Звонил Ян Прокофьев.

– Привет, привет, гроза местных бандитов! – шутливо поприветствовал собеседника Андрей.