Жаркое лето Мариуполя - [30]

– Ладно, поехали. Давай, парень, залазь в УАЗик. Старшина, передай своим благодарность. И пусть внимательно смотрят, именно на дезертиров пусть ориентируются. Чую, скоро их будет все больше.

– А шо такэ, товарыщ пидполковнык?

– Узнаешь в свое время. Пока!

По дороге они молчали. Андрей по пути сравнил номер оружия с записью в военном билете – автомат был вписан…

На базе Андрей посадил задержанного в бойлерную, а оружие оставил у дежурного.

– Ого, где это вы так прибарахлились, товарищ подполковник? – не преминул поинтересоваться сержант.

– Где взял, там нет. Не суй свой нос, куда не просят, – шутливо пригрозил ему Андрей.

В бойлерной задержанный также молча сидел, ожидая своей участи. Андрей сел напротив и посмотрел тому в глаза:

– Давай так. «Военник» твой?

– Мой, – разлепил губы Нестеренко.

– Дезертир? Пойми, если ничего не совершил, сможем тебе смягчить. Тем более, автомат свой не бросил, не продал. Получишь, скорее всего, условно…

– За что условно! За то, что я один из роты остался и вышел к своим живым? – вскочил на ноги Нестеренко.

– Тихо. Тихо, парень, – силой усадил его на стул Андрей. – Никто тебя пока не обвиняет. Давай-ка рассказывай с начала. Пить хочешь?

– Да…

Андрей протянул ему бутылку. Пока сержант пил, Андрей внимательно смотрел на него. Бросались в лицо многочисленные ссадины на шее, руках, плохо отмытые руки. Еще раз отметил, что одежда с чужого плеча.

– Одежду украл?

Нестеренко поперхнулся водой.

– Да… в Амвросиевке. Не в военной же топать. Не прошел бы…

– Ладно, опустим это. Говори, что с тобой случилось.

Рассказ сержанта был интересный…

По его словам, он служил в 1-м механизированном батальоне 72-й бригады, в составе которого с начала июля воевал на границе с Россией. 11 июля их полевой лагерь накрыли «Градами»[39], и бригада понесла очень большие потери.

– Там некоторых ложками можно было соскребать. А «механы» многие ночевали в технике, так и сгорели внутри…

После того, как ополченцы перекрыли коридор снабжения у Саур-Могилы, бригада и другие части ВСУ оказались в окружении. Спустя какое-то время стали подходить к концу все припасы – командование так и не выполнило свое обещание наладить воздушный мост.

– Уроды генеральские! Какое там снабжение?! У нас по несколько дней простой воды не было! Руки мыли своими ссаками!

При этом бои не прекращались ни на день, и обе стороны несли большие потери.

– Как-то мы весь день бодались с «сепарами». Под конец они нас выдавили с позиций. К вечеру только успокоилось. Тут смотрим, с их стороны «шишарик»[40] едет с белым флагом. Подъехал. Вылазят из него двое. Говорят: мы своих «200-х» собрали, забирайте ваших. Открыли борт и вывалили наших убитых. 11 человек…

– И что? Забрали?

– Куда? – Нестеренко злобно сплюнул. – Сами уже подыхать собирались. Стащили их в воронку, подъехал последний наш танк, ковшом сгорнул землю в воронку и все. Там таких братских могил теперь много…

Спустя два дня после этого группа сержанта решила пробиваться к украинским войскам. Они подорвали всю технику, и ночью пешком по посадкам просочились мимо заслонов ополченцев. Однако уже под Амвросиевкой они нарвались на подразделение противника и в ходе боя были рассеяны.

– Зуб даю, это не простые «сепары». Это москали. Больно серьезно воюют – четко, накрывают очень быстро. Когда «сепары» били – по полчаса без накрытий. А тут – два пристрелочных и залп в накрытие…

В ходе ночного боя сержант остался один. Забрав у убитого бойца пулемет, он решил выходить к украинским позициям. Ночью на окраине Амвросиевки он с веревки утянул сохнущие гражданские вещи. Потом на мусорной куче нашел сумку, куда сложил оружие.

В одном из сел сумел сесть на автобус до Мариуполя.

– И никто тебя не остановил? – недоверчиво поинтересовался Андрей.

– Неа. Даже какая-то бабка пирожком угостила. Покушай, мол, солдатик.

– Бывает же, – покрутил головой Андрей.

«Вот так! Тут блок-посты выставляют, патрули катаются по всем дорогам, а пацан в ворованной одежде с двумя серьезными стволами спокойно едет в автобусе до самого Мариуполя…»

– Ладно. Сам-то что думаешь, как дальше жить намерен?

– Мне бы помыться, – несмело улыбнулся Нестеренко, – да поесть нормально. И покурить…. И в часть мою бы сообщить, а то, правда, в дезертиры запишут.

– Так, пошли со мной. – Андрей направился к выходу из «библиотеки».

На улице Андрей усадил сержанта у входа и повернулся к дежурному:

– Сигареты есть? Давай, не жмись, компенсирую, – забрал он всю пачку и передал Нестеренко. – Смотри за пацаном. Как накурится, посади его в кунг, пусть отдыхает. Это наш парень, заслужил.

– Товарищ подполковник, так жарко там. Давайте я его в свою комнатку посажу. Там хоть кресло есть. – дежурный явно засуетился.

– Точно, так даже лучше будет. Да, поесть у вас что-то найдется?

– Ну, не знаю. Может, с завтрака что-то осталось, – виновато пожал плечами дежурный.

– Позови-ка своего старшего. Передай, что я прошу, пусть покормят бойца. Да нормально покормите! – Андрей повернулся к Нестеренко, который с наслаждением затягивался сигаретой. Даже глаза зажмурил от удовольствия.

– Сержант, пошел я докладывать руководству. Думаю, что все будет нормально для тебя.