Жаркая схватка - [38]

Более того, его никогда и на свете-то не было. Был ребенок, сын Гриффита и Анхелы Уинстон, и мать малыша умерла, зная, что отец намерен от него отказаться.

Франклин взял со стола портфель, толкнул рукою калитку, зашагал к гаражу, приминая траву.

Пару недель назад отчет детектива несказанно его обрадовал бы. Он получил все ответы, на которые претендовал, обрел доказательства, необходимые для мести.

Но он полюбил Джессику. К чему отрицать очевидное? Полюбил падчерицу Гриффита Уинстона и как только исполнит то, за чем приехал, Джессика его возненавидит. Он, Франклин, намерен погубить отчима, в котором она души не чает, настроить против себя братьев, которых Джессика обожает, а он никогда не знал, и отнять у молодой женщины то, что для нее дороже всех сокровищ мира, то есть «Форталесу».

— Гриффит завещал-таки мне ранчо! — ликующе сообщила она, и, заглянув в карие глаза, Франклин понял, что Джессика поделилась с ним самой дорогой для нее новостью.

Говорят, что перед мысленным взором утопающего в считанные мгновения проходит вся его жизнь. И таким утопающим был сейчас Франклин, в сознании которого промелькнули яркие образы. Вот он сам на той треклятой вечеринке в честь дня его рождения. Вот частный детектив, который клянется раздобыть все необходимые факты. Вот Гриффит бахвалится тем, как мучил свою первую жену, говоря ей, что непременно отдаст ребенка в приют. И Джессика… его Джесс, и первая ночь их близости.

И, наконец, перед глазами Франклина встало лицо женщины, которой он никогда не знал; женщины, которая умерла ради того, чтобы он жил.

Мог ли он предать Анхелу Уинстон? Мог ли закрыть глаза на ее жертву и просто-напросто уехать восвояси? Он приехал на ранчо, рассчитывая узнать подробности тривиальной интрижки: дескать, девица «залетела», сама не зная от кого. А обнаружил историю, достойную греческой трагедии. Отчаявшаяся жена. Жестокий муж. Дитя, чей первый вздох совпал с последним вздохом его матери…

— О, Господи! — прошептал Франклин, поднимая глаза к небу. Если он отберет «Форталесу», то разобьет сердце Джессики. А если не отберет, как ему жить дальше, сознавая, что он предал свою мать?

Франклин уставился на плетеный стул, где совсем недавно сидел, обнимая Джессику. Ах, если бы в то утро он рассказал ей все — о себе самом, о своем прошлом, каким бы отвратным оно ни было. О том, что намеревается совершить. А начать следовало с самого главного, самого важного — с того, что он ее любит.

Джессика тоже любит его. Франклин это знал. Любовь к нему сияла в карих глазах, ощущалась в каждом поцелуе.

Допустим, Джессика без ума от «Форталесы». Но может быть… может быть, он для нее дороже ненаглядного ранчо?

Той ночью Франклин долго сидел в темноте, вспоминая, как с утра несколько раз звонил телефон, и, догадываясь, кто это мог быть. Он представлял, как постепенно меркнет радость в сердце Джессики и в ее душу закрадываются сомнения…

Черт подери, разве он сможет вот так запросто повернуться и уйти от нее в никуда?

— Я люблю тебя, Джесс, — прошептал Франклин.

Слова прозвучали непривычно. Он никогда не говорил ничего подобного ни одной женщине. Да что там женщине — вообще никому! Но ведь еще не поздно… Риск, конечно, велик, но…

А вдруг он ошибся? Вдруг Джессика не разделяет его любви? Вдруг радость, сиявшая на ее лице, — это не более чем эмоции женщины, сексуально удовлетворенной?

Ну что ж, если он не прав, значит, он ее потеряет. Но если станет сидеть сложа руки, то потеряет ее в любом случае. А если Джессика его любит, если, узнав истину, не отвернется от него?..

Франклин бросился к машине, вдавил педаль газа и на полной скорости помчался по ухабистой дороге.

Завидев возвращающуюся с прогулки Джессику, Дора широко распахнула дверь.

— Вот и ты! — воскликнула миссис Уинстон, обнимая падчерицу. — Мы оставили тебе ленч.

— И зря! — улыбнулась Джессика. — Я ничуть не голодна.

— Вообще-то ты отощала так, что тебя скоро ветром унесет, лапушка! — прозвучал низкий мужской голос.

Джессика завизжала от восторга — и в следующий миг оказалась в медвежьих объятиях Закари Уинстона.

— Зак! — ликовала она. — Зак, какой замечательный сюрприз!

— Хочешь сюрприз позанятнее? А ну, обернись!

— Джефф? — Джессика не верила своим глазам.

— А то кто же! — ухмыльнулся Джеффри Уинстон, в свою очередь раскрывая объятия сестре.

Из-за широких спин братьев послышался скрипучий смех Гриффита:

— Разве я не говорил, что заготовил для тебя кое-что стоящее, а, егоза?

Но Джессика, не слушая его, схватила братьев за руки и повела в библиотеку.

— И как это вам удалось выбраться в гости обоим одновременно? А где Гвендолен и Айрис? Зак, где моя ненаглядная племянница? Джефф, Айрис ведь вот-вот разрешится, да? — радостно тараторила она.

Все дружно расхохотались.

— Узнаю нашу Джесси! — воскликнул Зак. — Умудряется задать сто вопросов в минуту, так что человеку и ответить-то не с руки!

Джессика устроилась в центре кожаного дивана. Зак обосновался рядом. Джефф пододвинул ближе кресло и уселся, вальяжно вытянув ноги.

— Будьте как дома, — саркастически заметил Гриффит.

— Спасибо, — лениво откликнулся Джефф. И обратился к сестре: — Ну что, Джесси, милая, как поживаешь?