Жанна - [100]

Только вот Жанна уже предвидела подобный манёвр, верно распознав по окаменевшей физиономии дона Матиаса, что он собирается провести обманный финт, поэтому была готова к «неожиданному» удару.

Каждый фехтовальщик понимает, что лицо противника может подсказать его следующий ход, поэтому стараются держать морду кирпичом, чтобы не подставиться. Дон Матиас был обескуражен мастерской серией ударов от Жанны, которые он отразил с величайшим трудом, потерял контроль над мимикой, что выдало часть его намерений.

По горлу арагонца царапнул кончик меча, выпустив несколько капель крови.

— Победила главнокомандующий армией Франции Жанна Дарк! — радостно воскликнул Жан де Мец.

— Жду завтра с рассветом в моей командной ставке в таверне «Робертина», — произнесла Жанна, пристально глядя в глаза дона Матиаса. — Неподчинения и недисциплинированности не потерплю, ослушаетесь — накажу.

«Так его! — рассмеялся Арким. — А вообще, ты бы не жестила слишком, у него ведь аристократическая гордость и всё такое…»

Дон Матиас сжал губы, но смолчал. Он развернулся на сто восемьдесят градусов и побрёл прочь.

— Кто-то ещё хочет оспорить моё решение касательно дара монастыря? — Жанна опёрлась на Аркима и окинула строгим взглядом всех собравшихся посмотреть на дуэль. — Есть прекрасная возможность получить семь комплектов брони! Надо всего лишь одолеть слабую девчонку в честном поединке на мечах!

Говорила она разумные и понятные вещи: выглядит она не слишком сильной, рост, может, высокий для её возраста, но она явно должна быть слабее любого потомственного воина с боевым опытом, а таких здесь большинство. Только вот ни у кого из присутствующих не выходил из головы то, что дон Матиас, поединки которого многие здесь видели, не успел провести и серии ударов. А ещё она могла его убить и забрать доспехи с копьём себе, но не захотела. Очень легко могла убить. Это буквально бросалось в глаза сведущим людям.

— Вот и хорошо, — выждав пять минут, произнесла Жанна. — Продолжаем лотерею…

В течение следующих четырёх часов сто девяносто пять комплектов латной брони были разыграны между вольными рыцарями Франции.

Когда дело было сделано, Жанна закрыла коробку лототрона и передала Жану де Мецу, который понёс её в таверну.

— Госпожа главнокомандующий, — подошёл к ней молодой рыцарь, до сих пор не отошедший от шока после выигрыша баснословной стоимости латной брони.

К тому же, броня эта не нуждалась в переделке: к каждой из них прилагались дополнительные пластины, присоединённые к нижней части кирасы и к рукавам с поножами, поэтому, убрав лишние пластины, можно было подогнать броню под нужную комплекцию носителя. Это всё было трудами Аркима, который давным-давно заманался подгонять под каждого брата-монаха из боевого звена передаваемые из поколения в поколение латные доспехи, разработав универсальные латы с широкими возможностями полевой подгонки.

— Слушаю, — повернулась к рыцарю Жанна.

— Жан де Олон, — представился парень. — Я свободный рыцарь, сын рыцаря Бартоломея де Олона.

— Чего ты хотел, рыцарь? — спросила Жанна равнодушным тоном.

— Мы тут собрались с остальными выигравшими… переговорили… — не очень уверенно произнёс молодой рыцарь. — Мы решили, что с этого дня будет основано рыцарское братство Девы-Спасительницы, в честь чего сформирован отряд из ста девяноста пяти рыцарей.

— Это хорошо, — кивнула Жанна. — И что?

— Примите нас под своё командование, госпожа главнокомандующий, — попросил рыцарь де Олон.

«Бери-бери! Дело хорошее! — подстегнул её Арким. — Будет кем затыкать танкоопасные направления, тьфу ты, ответственные участки!»

— Хорошо, — решила Жанна. — Но под моим началом рыцарской вольницы не будет, за проступки спрашивать буду очень строго. От вас будет клятва верности на время войны против англичан. После — свободны, но до тех пор — в беспрекословном повиновении моём.

Рыцарь заколебался, беседа пошла не по плану. Тут к ним приблизился крепкий мужчина лет сорока, успевший напялить на себя кирасу выигранных в лотерее лат.

— Я невольно услышал ваши слова, госпожа, — поклонился он. — Свободный рыцарь Антуан де Пуатье, сын доблестного рыцаря Бертольда де Пуатье.

— Итак? — нахмурилась Жанна.

— Мы хотим служить Франции и готовы приносить жертвы, — сообщил ей де Пуатье. — Я скажу за всех, ибо не сомневаюсь в них как в себе: мы согласны на твои условия, ибо они во благо Франции.

— Завтра с рассветом сбор у моей командной ставки, — произнесла Жанна. — Посмотрим, чего вы стоите.

Остаток вечера прошёл без происшествий, Жанна приняла ванну, плотно поужинала и легла спать, перед сном побеседовав с Аркимом касательно плана деблокады Орлеана.

Утром она встала за час до рассвета, облачилась в доспехи, подпоясалась мечом и вышла во двор.

На мощённой камнем площадке перед таверной стояли ожидающие её рыцари, а также дон Матиас с кислой миной на лице.

— Глупцы, — процедил он, обращаясь к остальным рыцарям. — Вы даже не понимаете, на что добровольно согласились. Она же баба! Как может баба управлять войском?

— Охолонитесь, — попросил его рыцарь де Олон. — Её ведёт сам Бог.

Тут не нашедший приличных слов для ответа дон Матиас увидел пристально смотрящую на него Жанну.