Жанна д’Арк - [39]

Теперь становится более понятным, почему именно святая Маргарита занимала такое место в воображении Жанны. Проясняются также и некоторые важные особенности ее поведения — в частности, почему во время суда, поставленная перед выбором — мужской костюм или допуск к мессе, исповеди и причастию, — она отказалась расстаться с запрещенной церковью одеждой, не боясь смертного греха: ее поддерживал пример и авторитет одной из небесных «наставниц». В итоге внутренний мир героини становится нам яснее, и мы снова убеждаемся в том, что все ее значимые поступки имели для нее высший смысл, были ориентированы на высокие образцы, подчинены некоему доминирующему «ролевому» началу и образовывали целостную программу поведения.

Не стоит гадать, когда и от кого могла она узнать легенду о Маргарите-Пелагии. Возможностей для этого было сколько угодно: сюжеты и мотивы «Золотой легенды» были популярны в той среде, к которой принадлежала Жанна. Гораздо важнее подчеркнуть, что, судя по всему, она не различала Маргариту-Пелагия и Маргариту Антиохийскую. Ей была известна только одна святая с этим именем, которая, как мы можем сейчас предполагать, вобрала в себя черты двух разных персонажей. Подобная контаминация — обычная вещь в средневековой агиографии, особенно характерная для фольклорной традиции,

В этой связи нужно указать еще на одно обстоятельство, которое существенно уточняет наше представление {104} о возможном источнике «видений» Жанны. Дело в том, что Маргарита-Пелагий из «Золотой легенды» — фигура апокрифическая. Она никогда не была канонизирована, а ее жизнеописание в сочинении Якова Ворагинекого представляет собой весьма вольное переложение жития св. Марины в сочетании с некоторыми эпизодами из жития св. Пелагеи. Характерный факт: когда в 1455–1456 гг., накануне реабилитации Жанны, несколько авторитетных богословов — в том числе Ж. Брегаль — написали специальные трактаты в ее оправдание, то они, собрав все сведения о святых женщинах, которым пришлось по каким-то причинам носить мужскую одежду, ни словом не упомянули о Маргарите-Пелагии, хотя «Золотая легенда» была им, разумеется, прекрасно известна. Ортодоксальная агиография такую святую не знала, и, видимо, именно поэтому история Маргариты-Пелагия никогда не связывалась с историей Жанны д'Арк.

13 февраля 1429 г., в первое воскресенье великого поста (D, I, 290), через Французские ворота Вокулера выехали семь человек: Жанна, Жан из Меца, Бертран де Пуланжи, двое их слуг, королевский гонец Коле де Вьенн и некий лучник по имени Ришар. Начался поход за освобождение Франции. {105}

ШИНОН И ПУАТЬЕ

Бертран де Пуланжи вспоминал: «За пределами [вокулерского] края хозяйничали английские и бургундские солдаты, и, опасаясь встречи с ними, мы провели в дороге всю первую ночь. Жанна-Дева хотела послушать мессу, но кругом шла война, а нам нужно было проехать незамеченными. Каждую ночь она ложилась рядом со мной и Жаном из Меца, не снимая плаща и сапог. Я был молод тогда, но, несмотря на это, не испытывал ни желания, ни телесною влечения и не посмел бы тронуть Жанну по причине той добродетели, каковую в ней видел.

Мы ехали одиннадцать дней, чтобы попасть к королю, в то время дофину. Нас одолевали большие сомнения, но Жанна повторяла, что не нужно бояться, потому что, когда мы приедем в Шинон, благородный дофин встретит нас с радостным лицом» (D, I, 307).

Такие же воспоминания остались и у Жана из Меца: дорога заняла около одиннадцати дней, иногда приходилось ехать ночью, Жанна успокаивала своих спутников, повторяя, что исполнит все то, для чего ее послал господь, и спасет королевство Французское. И, хотя она спала рядом с ним, он клянется, что никогда не желал обладать ею (D, I, 290, 291). Некоторые детали этого путешествия известны со слов самой Жанны: одну ночь они провели в бенедектинском аббатстве Сент-Юрбен, а проезжая через Осер, прослушали мессу в кафедральном соборе (Т, 1,50).

Ехали быстро: за одиннадцать дней преодолели сто пятьдесят лье (более шестисот километров), большей частью по неприятельской территории. Приходилось объезжать города, в которых стояли бургундские гарнизоны, и переправляться вброд через вздувшиеся реки: зима в том году выдалась мягкой, и весна наступила рано. Так пересекли они Восточную Шампань и Бургундию, {106} переправились через Марну, Об, Сену, Ионну и на восьмой день вступили в пределы «Буржского королевства». Первым городом, через который Жанна проехала открыто, был Жьен.

«Я находился в Орлеане, который осаждали англичане, — рассказывал в 1456 г. граф Дюнуа, — когда туда дошли слухи о том, что через Жьен проехала некая девушка, называемая Девой: она уверяла, что направляется к благородному дофину, чтобы снять осаду с Орлеана и повести дофина в Реймс для миропомазания. А так как я был королевским наместником и ведал обороной названного города, то послал к королю двух дворян, чтобы получить о сей Деве более полную информацию» (D, I, 317). [10]

Последнюю остановку перед Шиноном Жанна и ее спутники сделали в аббатстве Сент-Катрин-де-Фьербуа; там они провели целый день. У этого аббатства была особая слава: существовало поверие, что святая Екатерина покровительствует пленным воинам, и многие из них, выкупившись из плена, совершали паломничество во Фьербуа и оставляли там по обету свое боевое оружие и доспехи. Оттуда Жанна послала дофину письмо, в котором испрашивала аудиенцию (см. выше, с. 78). «Кажется, в этом письме говорилось, что она узнает своего короля среди всех прочих», — сказано в протоколе ее показаний на четвертом публичном допросе (Т, I,