Жаклин Кеннеди. Жизнь, рассказанная ею самой - [11]

Я представляю, каким было давление на несчастную девушку, не оправдывавшую надежд матери и отца! Такое выдержит не каждый, а Розмари это явно привело к нервному срыву. Такого Кеннеди не прощали, нервы Кеннеди должны быть стальными.

Подозреваю, что Джозеф сам принял решение о проведении ей лоботомии, чтобы прекратить истерики, которым якобы была подвержена Розмари. Говорили, что лоботомия творила чудеса, но в случае с Розмари чуда не случилось, напротив, девушка осталась полным инвалидом, что тщательно скрывали.

Твердили, что Розмари часто покидала монастырскую школу, в которой училась, и ее находили далеко от дома и школы бродившей по улицам. Неудивительно, если она не была типичной Кеннеди, способной выносить все и нацеленной только на успех. Розмари была красавицей, но не была успешной, а потому не была настоящей Кеннеди. От этого наверняка хотелось сбежать. Однако на балу в Лондоне она выглядела не хуже своих сестер.

В семье Кеннеди, где полагалось блистать во всем, проблемы старшей дочери не мог компенсировать даже несомненный успех следующих – Кэтлин и Юнис.

Несомненно, старания Юнис по организации Параолимпийских Игр навеяны мыслями о судьбе сестры. Юнис молодец, она из всех Кеннеди, которых застала я, вела себя наиболее достойно.

Дело в том, что надежда отца Джо-младший погиб во время войны, его самолет не вернулся на базу 12 августа 1944 года. Отец долго не желал верить в гибель старшего сына и безусловного наследника, потому что уже перенес известие об исчезновении во время боевых действий Джека, который воевал на флоте. Но Джек сумел не только выжить сам после того, как его катер оказался уничтожен японским эсминцем, но и спасти матроса, протащив его за спасательный жилет до берега целых пять километров.

Джек вернулся с войны героем, а Джо-младший не вернулся совсем, потому Джеку пришлось заступить на место Джо.

Для этого были большие препятствия: Джо был силен и крепок здоровьем, чего никак нельзя сказать о Джеке, который перенес желтуху, скарлатину в тяжелейшей форме и еще много чего. И без того больной позвоночник во время невольного пребывания в холодной воде и больших нагрузок сильно пострадал, появилось много других проблем со здоровьем.

Но у Кеннеди не было выбора, кроме как сделать своим знаменем Джека.

Быть знаменем, оправдывать надежды отца Кеннеди крайне тяжело, это я поняла сразу, как только стала частью клана. Не оправдавшая надежды Розмари поплатилась за свою неспособность, хотя едва ли была виновата.

Несомненно, будь жив Джо-младший, президентом стал бы он, а Джек превратился бы в писателя, как он и мечтал при жизни старшего брата. У Джека просто не было выбора, конечно, ему не провели бы лоботомию или нечто подобное, но не оправдать надежд отца он не имел морального права, ведь он Кеннеди.

Так один настоящий американец начал делать карьеру другого настоящего американца. Сомневаюсь, чтобы настоящие чаянья самого Джека принимались в расчет, как и состояние его здоровья.

Юнис рассказывала, что когда после войны отец принял решение, что пора выдвигать Джека (пока Кеннеди не забыли), он объявил семье:

– Мы будем продавать Джека, как мыльные хлопья!

Я могу еще радоваться, что меня саму не продавали, как бумажные носовые платки – всем и каждому. Просто к тому времени, когда я чего-то добилась, Джозеф Кеннеди уже был прикован к инвалидному креслу. Но даже такой – беспомощный и лишенный возможности говорить – он был удивительно притягателен. У подобных людей столь силен запас внутренних сил, что им поддаешься невольно.

Джек едва держался на ногах, как говорила Юнис, он был больше похож на подростка, чем на будущего конгрессмена, но это Кеннеди не волновало.

– Важнее не то, кем ты являешься, а то, каким представляют тебя люди.

Это был новый этап, если раньше полагалось быть таким, каким тебя желал видеть папа Кеннеди, то теперь Джек должен был соответствовать требованиям целой Америки. Кеннеди привыкли, что, если что-то не так, это «что-то» следует просто скрыть, как скрыли несчастье с Розмари и многочисленные болезни Джека, а также измены самого Джозефа и его немалые грехи в зарабатывании миллионов.

Успехи следовало выпячивать, подчеркивать, преувеличивать. Джек действительно герой, он не только сумел сам проплыть до берега пять километров, но и протащил с собой раненого матроса. Но разве только Джек совершил подвиг во время войны? Конечно, о его подвиге стоило рассказывать, но не на каждой же странице газеты каждый день. Я утрирую, но недалека от истины.

Зато настоящий подвиг Джека, когда он с улыбкой появлялся перед избирателями или посетителями Белого дома только после нескольких уколов обезболивающего, оставив костыли у дверей, не всегда мог сам встать из кресла и спуститься по лестнице, но при этом сутками работал во время кризисов, встречался с избирателями, совершал международные визиты… не был виден никому.

Разве меньший подвиг в том, чтобы, превозмогая невыносимую боль, вести тяжелые переговоры, улыбаться лидерам других стран, пожимать руки, сажать деревья, ничем не выдавая своего состояния и не отличаясь от здоровых собеседников? Кто знает, может, и они превозмогали такую же боль?